В пятидесятые годы прошлого столетия скорняжное дело, веками кормившее селян, окончательно заглохло, а деревня превратилась в животноводческое отделение крупного совхоза. Бывшие скорняки стали пастухами, свинарями, а бабы доярками. Старик Гаврила Хомутов, сколько себя помнил, был свинарём. В десять лет его приставили смотреть за молодняком, а когда подрос, доверили племенное стадо, которое славилось на всю округу.
Так было вплоть до начала девяностых, которые в корне изменили всю вяло текущую деревенскую жизнь. Некогда богатый госхоз в одночасье превратился в частное хозяйство, владельцы которого, тут же стали распродавать коров, свиней и прочую живность. Старика Гаврилу, как и большинство старейших работников, отправили на пенсию, а молодёжи предложили перебираться в соседний городок и там устраивать свою жизнь.
С этого времени деревня стал быстро хиреть, и вскоре превратилась в призрак былого благополучия. От былого величия остались только фамилии – Хомутовы, Телегины да Саньковы. Сын старика долго сопротивлялся, потом продал двух стельных коров, трёх полугодовалых поросят и вместе с невесткой и внуком, покинул обезлюдившую деревню. Старик, которому в ту пору шёл восьмой десяток, остался со своей больной старухой Марфой в большом деревянном доме с множеством пустых надворных построек. После многих лет работы, тревог и забот в жизни старика наступила полоса безвременья, когда никуда и незачем было спешить, всё ограничивалось кухней да стареньким телевизором.
Но, однажды, ранней весной, из города приехал его старинный друг Иван Телегин и привёз крохотный палевый комочек.
– Вот, Гаврила, на твоё семидесятилетие привёз тебе подарок, породистую с отличной родословной, московскую сторожевую овчарку. Расти и знай, это твой самый верный, самый бескорыстный друг, который, не раздумывая, отдаст за тебя свою жизнь. Вырастет и будет такой же большой и сильный, как его отец, и протянул старику фотографию гордого красавца, грудь которого была сплошь увешана многочисленными медалями. Их было так много, что хозяину пришлось соорудить нечто вроде фартучка и разместить на нём награды породистой собаки. Ежели захочешь, – продолжал Иван, – через год-полтора твой новый друг, также, как его отец, начнёт побеждать на самых престижных выставках и будет гордостью подмосковного собаководства.
Старик взял на руки щенка, и тот доверчиво уткнулся ему в тёплую подмышку. Затем нашёл небольшую коробочку,