Теперь позволь мне ответить тебе на вопрос о повторной женитьбе. Я воспитывал детей один. В тот год, когда младший поступил в университет, я был полностью поглощен бизнесом, которым занялся в 2003. Жениться и быть любимым для меня было из области непозволительной роскоши. Ни время, которым я располагал, ни настроение, в котором я пребывал, не способствовали тому, чтобы я мог обзавестись женой, как я того желал. Поэтому вместо того, чтобы быть эгоистом и разрушить жизнь какой-нибудь бедняжки, я остался один. Я тоже ТЕРПЕТЬ НЕ МОГУ ПИСЕМ, но твои я люблю, и, конечно, я ЛЮБЛЮ, ЛЮБЛЮ, ЛЮБЛЮ нежные поцелуи.
Скажи мне, прав ли я, считая, что женщина не согласится на половину любви, – она заслуживает мужчину целиком. Я ждал и работал на то время, когда любимой женщине я смогу уделять 1000 % своего внимания и давать столько же любви.
Хорошие вопросы, мой ангел.
Не всякому стал бы отвечать, но ты для меня – особенная».
«Привет, дорогой Карл.
Ты потребовал ежедневных писем.
Ты никогда не спрашиваешь меня о моем вчера, как будто хочешь получить чистый лист, и это то, что я искренне люблю в тебе, принимая это не как знак твоего равнодушия, а как уважение к границам личного и отсутствие собственничества, так часто отличающее мужской пол.
Но тебе я расскажу о моем прошлом, потому что если я исчезну, – а я этим грешу, – я не оставлю тебя хотя бы без объяснения, в котором раньше не чувствовала необходимости. Я напишу сейчас еще и потому, что ты мне нравишься за…(пункты см. выше).
После окончания университета я знала, что должна уехать-либо в Италию, либо в США, – выбор, не продиктованный логикой, только велением души. Наверное, своими планами я насмешила Бога, потому что в том же году мой старший брат погиб, разбившись на машине. Ему было 33, а мне – 21. Моя мама лежала в больнице в течение следующих двух лет, и если ты спросишь у меня, что я помню из этого времени, я тебе отвечу, – ничего. Черная дыра. Она закончилась внезапно. Однажды вечером я пришла после длинного рабочего дня домой, чтобы узнать, что мой кот, – черный красивый, – тоже погиб. Мой папа рассказал мне о том, как это произошло, сказал он также, что уже похоронил его, чтобы не причинять мне лишних страданий. Моя мама все еще была в больнице. Я была в квартире одна. Я рыдала, но без звука. Тишина – высшая музыка. Несколько часов без остановки. Два года мои глаза не пролили ни одной слезы, – даже на похоронах, – был декабрь, и ветер выл, шипел, стонал, словно испытывая голод по телу моего брата. Теперь все слезы, как водопад в немом кино, хлынули потоком.
Ночь закончилась – я была очень молодой, очень сильной.
И очень одинокой, потому что теперь я знала, что любовь и потеря всегда рядом».
«Моя дорогая Ангелина,
Я бы хотел убаюкать тебя, как ребенка.
Боль написана на твоем лице, особенно