В каюте у капитана находились песочные часы. Каждый час их необходимо было переворачивать и ставить пометку в «лисицу», на мореходном жаргоне так называли бортовой журнал. Для этой задачи всегда назначался отдельный дежурный. Пару раз и мне выпал такой вид работы. А вообще, чем я только не занимался на корабле. И зашивал протёртое парусное полотно. И стоял у румпеля1, управляя кораблём. И некоторое время исполнял обязанности вперёдсмотрящего, размещаясь в марсовой корзине на мачте. И помогал коку на камбузе. Пытался ловить рыбу, вместе с другими матросами. Переплывал на каравеллу ради мелкого ремонта корпуса.
За два месяца пути, я заработал не плохую репутацию смышлёного моряка, которому можно поручить не самые лёгкие задачи. Капитан часто выказывал похвалу в мой адрес и выражал желание увеличить мою долю в этом торговом предприятии. Я также стал общаться с астрономом и пользоваться его доверием. Особенно после того, как однажды нашёл на палубе потерянный им портулан, это такая морская карта, расчерченная сеткой, сопоставимой с делением компаса. Он показал мне созвездие южного креста и научил различать основные астеризмы на ночном небе. В один из дней астроном пообещал взять меня в помощники, если с его подручным что-то случится.
Плавание продолжалось и в скором времени мы должны были достигнуть мыса доброй надежды, как его именовал король Жуан второй. Там нас ожидала высотка на берег. Многие из команды уже затосковали по земле. Наш кормчий на отлично знал здешний фарватер1, к тому же у него была карта, по ней он и ориентировался. Сильные бури застали нас врасплох, заставляя причалить к берегу раньше запланированного срока. Капитан и основное руководство экспедиции были сильно раздосадованы таким стечением дел. Шторм продолжался четыре дня. Наши суда немного потрепало. Все эти дни мы провели на суше, занимаясь их починкой. Как только погода наладилась, мы поплыли вдоль берега, огибая его. Каждый раз, когда шторм начинался, нам приходилось искать приюта в ближайшей бухте. Наша каракка чуть не напоролась на риф из-за неудачных действий кормчего. Это стоило нам одного дополнительного дня на суше. Надлежало проверить корпус и дно корабля на пробои.
«Санта Элиса» оставалась невредима. Вокруг неё словно витал мистический ореол неуязвимости.