Их взгляды встретились. Илья уловил в блеске глаз гостья, едва заметную усмешку.
– Я не буду подписывать эти бумаги! Я ничего не вижу. Зрение последнее время упало. Очки надо купить. Темно! – ответил он, нервно озираясь и суетясь, беспомощно потирая ладонями свои колени.
– Это всего лишь уведомление! – сказал возмущенно служивый.
– А я не хочу подписывать!!!Мне надо сначала их прочитать! – почти чтопрокричал Илья, чувствуя неладное, сопротивляясь в пределах своего разумения хитростям чиновников и юристов, что в последние времена зачастили к нему с различными бумагами.
Услышав громкий и тревожный голос хозяина, зарычала Герта, – классическая немецкая овчарка коричневого окраса, которая до этого тихо лежала за диваном в углу комнаты, не мешая разговору присутствующих в комнате, послушно следуя приказу своего хозяина.
– Давайте я завтра приду к вам в контору и там подпишу эти документы – добавил Илья, чуть спокойным уверенным тоном, увидев на лице молодого человека смятение, после рычания Герты.
Не желая быть покусанной немецкой овчаркой, возится на ночь глядя с полупьяным должником, судебный исполнитель, посмотрев с раздражением на Илью, встал с места. Быстро запихивая обратно бумаги в портфель с нотками угрозы, произнес:
– Не придете сами, приведут судебные приставы! До свидания!
Дверь квартиры за поздним посетителем громко хлопнула и снова со скрипом медленно отварилась.
– «Да идите вы все к черту! Достали уже!» – произнес про себя Илья со злобой, с трудом унимая в себе, поднявшуюся от общения с незванными посетителями тревогу и беспокойство. Он сопроводил своим обострившимся слухом незваных гостей, до самого выхода из подъезда, слыша, как они спускаются вниз по лестнице и возмущенно переговариваются друг с другом на непонятном ему местном языке. Илья окончательно успокоился, лишь услышав скрежет натянувшейся железной пружины, что имелись на входных дверях в подьезд, за которой привычнопоследовал громкийраскатистый грохот захлопнувшейся с силой двери. Только после этого «сладостного звука», Илья тяжело выдохнув, с облегчением начал искать «бычок»среди остатков сигарет и папирос, что горой возвышались в переполненной пепельнице. Привстав с кровати, он затянулся коротким обрубком, в которой как ему показалось осталась толика табака на дне, близко преблизив свое лицо по неосторожности к пламени горящей на столе свечи, что та, чуть не обожгла ему нос, заставив отдергнуть лицо от нее подальше. —«Черт бы побрал! И по человеческий не покуришь» – выругался снова про себя Илья, почесав кончик носа. В полумраке комнаты ярко вспыхнула красная точка, которая так же быстро погасла, после единственной жадной затяжки Ильи, не давему насладится дымом. Он с укором глянул навыкуренный до основания, и до нельзя помятый фильтр сигареты,