–…Брехня. К встрече с Предвестником невозможно подготовиться.
Рене медленно перевернул карты, и все увидели изображения королей и виердских кошек. Веер Ленуара увеличился на шесть карт, кто-то посмеялся, но в кухне, помимо запаха рыбы, к которому относительно привыкли, заметно начало сгущаться напряжение.
– Ваша правда, сир Ленуар! Наш инквизитор… про которого идёт речь… так и сказал оракулу, – Марой отхлебнул порядочно и с трудом, пьяно, набрал себе новых шесть карт. Кое-как расположил их ровно в своём веере, попереставил местами, пока рассказывал. – А ему оракул и говорит: «Ничего, время у тебя подумать будет, ибо Предвестник украдёт твоё сердце, и ты сам не заметишь, как».
Филиси ахнула:
– Влюбится в Предвестника?
– Значит, этот инквизитор встретил Предвестника и не сдал его ни инквизиции, ни пуританам? – спросил громко Юрген, сидевший справа от инквизитора, и тот вздрогнул, позабыв о существовании слуги-новичка, – … И даже не убил, чтобы самому стать Предвестником?
Рене посмеялся над бестолковым Юргеном:
– Мне нравится градация твоих мыслей: совсем ни во что поставил инквизицию. Забыл ещё сказать, этот инквизитор был крайне влюбчивым и азартным. А, учитывая то, что оракул не уточнил, какого пола будет Предвестник, могло статься, что инквизитор перебрал много вариантов… Полный градаж: шестёрка, семёрка, восьмёрка, девятка и десятка.
– Брехня полная! – смех, вызванный неожиданным финалом истории про инквизитора, разозлил Анри. – За такие намёки…
Вместо ответа Рене перевернул предложенные карты, из которых действительно собрался градаж:
– Потусовала милая Ланза на славу! – ухмыльнулся.
Набрал из тонкой стопки пять карт, дождался гастрономического наказания инквизитора и положил перед ним сразу четыре карты. Игра шла по-крупному, как будто хотелось её быстрее завершить:
– Ну а теперь вся соль истории. Встретил инквизитор Предвестника, поцеловал её… или его, но в самый ответственный момент прозрения получил сильнейший удар по голове. Кое-кто рядом подумал, будто наш инквизитор пристаёт к… невинной отрочице. Да вы запейте, господин старший инквизитор, а то лица на вас нет. Я разрешаю. Две десятки и две девятки.
Анри, на лице которого, и правда, разлилась зелень, отрицательно покачал головой.
– Верю.
– Надо говорить: «Верую». Ошиблись, господин инквизитор, – Марой вручил четвёрку неугаданных карт. – Шваль пошла, неинтересно стало играть.
Безжалостно наблюдал, как проигравший съедает рыбу, приоткрыл лежащую сверху тарелку посмотреть, сколько осталось, и, довольный, закончил историю:
– Тем всё и закончилось: остался наш принц со своим интересом, – подвинул к Анри свои две карты рубашкой вверх – принца и десятку.
Потянул к себе оставшиеся неразыгранные, снял сверху несколько и перевернул их рисунком вверх, провёл рукой, показывая набор с одной сиррой и несколькими малозначимыми:
– А