Он легонько подтолкнул её к сену. Она, хихикнув, легла…
10
Извилистая тропа потянулась от вокзала к избам, по ходу огибая бугор, на котором возвышалась бело-стенная школа. Светало.
Виктор шёл по тропе, сапогом касаясь осоки, растущей у обочины и осыпанной росой; смоченный влагой, сапог перестал скрипеть. Взглянув на школу, Виктор ощутил тепло в груди: вспомнил годы, которые наградили его любовью. «Милая, сейчас с сынками спишь и даже не догадываешься, что я близко». Она вспомнилась ему девочкой-школьницей в белом фартуке. У этой школы он избил, помнится, Васильева, который лип к ней.
Он подошёл к берёзовой роще. Солнце покинуло горизонт и, словно росой ополоснувшись, заблестело. «Красота! Прежде не замечал…», – подумал Виктор. Подала голосок пичуга, за ней – другая, и зашумела вся роща. Виктор шёл, глубоко вдыхая сладкий аромат трав, цветов.
Впереди показался дымок. У березы, стоящей на краю поляны, покосилась копна. Дым плыл рядом. «Ночью палили костёр», – подумал Виктор. Минуя берёзу, он, словно током поражённый, замер, лицо его покрыла бледность, пальцы руки вдавились в ствол дерева: под копной спали Ксения и Васильев. Ослепительно белыми показались ему бёдра её. Потрясённый, он присел на корточки. Полоска огня змеёй ползла к Сашкиной рубахе. Сашка вскочил и зашлёпал по огоньку ладонью. Услышала шум Ксения, потянулась, открыла глаза, и – увидела супруга… Сашка взглянул на неё. «Что с тобой?» – спросил и охнул, проследив её взгляд.
Уходя, Виктор ощущал спиной испуганные взгляды. «Убить обоих, свернуть шею Васильеву…». Свернул бы, но удержала мысль о сынах. Они-то ждут…
Пройдя картофельное поле, он тяжело, как дед, забрался на крыльцо. Лишь тут вспомнил о чемодане, оставленном у копны. Агафья Кирилловна в кухне надевала носок на ногу мальчика. Виктор окликнул старуху. Она вскочила, метнулась к Виктору.
– Сынок! Приехал, соколик ты наш. Как же вовремя ты: Ксюшка совсем от рук отбилась… Саша, – позвала, – глянь, кто приехал!
Виктор обнял сына. Выбежал из комнаты старший сын, Вовка. Виктор обоих завертел, смеясь и плача. И не увидел, как появилась Ксения. Поставив чемодан у порога, она тихо, будто ползла, подошла к мужу и прошептала:
– Витя, прости…
Он, вздрогнув, обернулся:
– Никогда!
– Прости, Витя… – заплакала Ксения. – Ждала, но тоска меня замучила. Видать, от одиночества… Сподличала я, конечно, но ты постарайся простить… а я клянусь, никогда такого больше не допущу, скорей умру… – Голос надрывный, вроде искренний.
Он присел на кровать. Она тут же. Невольно повернувшись к ней, он наткнулся губами на ловко подставленные губы, солёные от слёз.
11
Виктор часто играл с детьми, а ещё чаще был около неё. В действительности же, он отмахивался от картины, увиденной недавно у копны, и невольно стал думать, что страсть по ночам – результат не столько любви, сколько стресса. В голове его плыли смутные думы, кричащие: «Очнись! Не верь!»
Подошёл день отъезда. У Рязанцевых