– Сватья! – крикнула, ладонью лоб прикрыв. – Подойди к городьбе, о жизни потолкуем!
Устала от огорода и Агафья Кирилловна.
– Улетел сокол? – завела разговор Василиса.
– Улетел.
– А как прощались? Она хоть прослезилась?
– Заставишь бессердечную…
– А проводила?
– Нет, – отвечала, покачав головою, Агафья Кирилловна. – Он облизал Вову, да и подался один с чемоданом… Что было делать?
– Понятно… А как бутуз?
– Ползает. Шалава утягивала брюхо, я боялась, что урода принесёт, но обошлось…
– Забегу, минута будет, поиграю с ним.
Поболтав, старухи разошлись по огородам.
– Здравствуй, Кирилловна! – втиснулась в калитку пышногрудая тётя Соня. – Продашь молока? Жарко на базар идти.
– Посиди на крыльце, а бидон давай; молоко в погребе, как во льду, холодное.
Наполнив бидон, Агафья Кирилловна подошла к крыльцу, где уже спала тётя Соня. Очнувшись, она забрякала копейками.
– Убери! Надо будет, зайду – тогда расплатишься, – отмахнулась от неё Агафья Кирилловна.
К полудню зашло за облака солнце. Домой, с книгою в руке, пришла Анна.
– Где пропадала? – спросила мать.
– В библиотеке.
– Отца не встретила?
– С дядей Ефимом у сарая они стоят, дядя Ефим сманивает его за водкой.
– Не пойдёт. Послушай, голуба, штору подшей, она на столе в кухне, потом почитаешь. Малых не разбуди.
Сев на скамью, Анна подшила штору и открыла, как видно, увлекательную книгу: уткнулась в страницы.
– Анюта! – крикнула, высунув в окно голову, Ксения. – Корова в огороде!
Анна потянула штору, которую стащила со скамьи корова. Подняв прут, она погнала корову к сараю. Выполз на крыльцо Вовка и подразнил рогатую: «му-му-му».
К вечеру полил дождь. Агафья Кирилловна, перекрестившись, собралась на дойку. Но тут ввалился в избу дед Семён и заорал:
– Бесово бабьё, загубили корову!
Дальше – мат… Агафья Кирилловна крикнула:
– Пёс паршивый, в дому лаешься!
– У-у-у, – продолжал орать Семён, – погубили… резать надо!
– Возьми лампу, посмотрим, – оборвала его старуха.
Семён, послушавшись, отправился в кладовку, за лампой. Корова лежала в сарае, дрыгая ногами.
– Старая, подай топор. Господи благослови… Держи за рога! Кому столько мяса надо? Вам бы рубить головёшки…
Взмахнул топором.
– Окаянный, до хребта перерубил… – заворчала на мужа Агафья Кирилловна.
Кровь, забулькав, потекла в ведро. До ночи провозились старики, пока тушу не прикрепили к балке. Усталые, руки едва отмыв от крови, легли старые на полу, в кухне, постелив старый полушубок.
Утром Вовка приполз в кухню. Посмотрев на лежащих стариков, подкатился к Анне, потеребил её. Девушка, открыв глаза, улыбнулась.
– На