И, прежде чем я успел крикнуть, или увернуться, или хоть что-нибудь предпринять, она замахнулась – и швырнула обоих шмелей прямо в меня!
4
Я завопил и шарахнулся назад.
Народ вокруг меня дружно заохал.
Один из шмелей стукнул меня по плечу и скатился в траву.
Второй отлетел в сторону Шлема и приземлился у него на груди.
– Фу! Брысь! – заголосил Шлем. Ухватив подол своей футболки обеими руками, он стал трясти ее изо всех сил, посылая по ткани «волны» и зачем-то потешно пританцовывая на месте.
Кто-то тоже закричал, однако по большей части наши принялись хохотать от души.
Я уставился на шмеля, который упал в траву. Тот вдруг воспарил с громким «ж-ж-ж» – и взял курс прямо мне в лицо.
– Ядрен-батон! – завопил я, и, отгородившись от атаки руками, грохнулся на колени в траву.
Сквозь раскатистый хохот одноклассников я услышал, как мистер Мелвин произнес сухим голосом:
– Думаю, пора назад в школу.
Кортни одарила меня самодовольной улыбочкой, когда я проплелся мимо нее по проходу в автобусе. Глядя прямо перед собой, я прибавил шагу, не обращая внимания на ее манеры.
Кто-то жужжал мне вслед, кто-то шипел на змеиный манер. Конечно, всем пришлось по душе, что мы со Шлемом повели себя как последние паникеры – сразу нашлось на ком оттянуться.
Со вздохом я опустился на самое последнее сиденье. Шлем приземлился рядом со мной и надвинул кепку на самые глаза.
Сиденье тянулось через всю заднюю часть автобуса. К нам присоединились Молли и Шарлин. Шарлин яростно жевала жвачку. Молли пыталась отлепить резинку от брекетов.
Никто из нашей компании не произнес ни слова, пока автобус не тронулся. Но потом нас, конечно, прорвало.
– Она думает, круче ее нет, – пробормотал Шлем с несчастным видом.
– Ведет себя так, будто ничего не боится, – ему в тон добавила Шарлин. – Тоже мне, Чудо-Женщина.
– Брошаться в Эдди шмелями – идиотишм, – добавила Молли. Она шепелявила из-за того, что запустила пальцы в рот – все никак не получалось отлепить жвачку от брекетов.
– Так она ж знает, что Эд – трусишка, – пояснил Шлем. – Знает, как он себя в таких ситуациях обычно ведет. На то и был расчет!
– Ну, и ты тоже! – воскликнул я, вовсе не желая, чтобы это прозвучало так по-детски.
– Эй, я на твоей стороне! – ответил Шлем и пихнул меня.
Я не стал медлить с ответным пихом. Уж больно злость распирала – прежде всего на себя самого.
– Должно же быть что-то, чего боится Кортни, – задумчиво произнесла Шарлин.
Автобус встал на красный свет. Выглянув в окно, я увидел, что мы ехали по дороге, ведущей к речке Грязноструйке.
– Может, она боится Грязевых Монстров, – предположил я.
Трио моих друзей горько рассмеялось.
– Да ну, брось, – сказала Шарлин. – Никто больше всерьез не верит в этих Грязевых Монстров. Это глупая старая сказка. Кортни ни за что не стала бы их бояться.
В нашем городе есть легенда, что Грязевые Монстры