Тревога застала Хорнблауэра на «Несравненной». Еще во сне – а может быть, в краткие пробуждения, о которых он сам не помнил, – его подсознание отметило все перемены погоды. Во всяком случае, проснувшись окончательно, он уже смутно знал, что ветер за ночь поменял направление, развернув «Несравненную» на якоре, а по палубе несколько раз принимался стучать дождь. Совершенно точно проснулся он от крика вахтенного на палубе и услышал торопливые шаги мичмана, бегущего по трапу с вестями. К тому времени как мичман замолотил в дверь, сна уже не было ни в одном глазу.
– Ракета с «Ворона», сэр!
– Очень хорошо, – ответил Хорнблауэр, спуская ноги с койки.
Браун, образцовый слуга, был уже в каюте – бог весть как он так быстро проведал, что происходит, – и вешал на палубный бимс зажженный фонарь. Он подал мундир и штаны, Хорнблауэр торопливо натянул их на ночную рубашку. Взбегая на шканцы, он столкнулся с другой спешащей фигурой.
– Дьявол тебя разорви! – рявкнула фигура голосом Буша. В следующий миг тот узнал коммодора. – Простите, сэр.
По всему кораблю заливались дудки, поднимая спящих матросов, главная палуба гудела от топота босых ног. Монтгомери, вахтенный офицер, стоял у правого борта.
– «Ворон» пустил ракету, сэр, две минуты назад. Пеленг зюйд-тень-вест.
– Ветер вест-тень-норд, – сообщил Буш, вглядываясь в слабо освещенный нактоуз.
Западный ветер и темная ненастная ночь – все, что нужно Макдональду, чтобы переправиться через устье. У него двадцать больших речных барж, в которые уместятся пять тысяч солдат и несколько пушек. Если он сумеет перевезти их на правый берег Двины, то диспозиция изменится в его пользу. С другой стороны, если он потеряет пять тысяч солдат – если они будут убиты, утонут или попадут в плен, – такой удар надолго его задержит и русские получат передышку. Укрепленные позиции в конечном счете только для этого и нужны – выгадать время. Хорнблауэр всей душой надеялся, что Коул, до того как пустить ракету, дал французам хорошенько засунуть голову в петлю.
– Пушечный огонь под ветром, сэр! – крикнули с мачты.
С палубы в темноте можно было различить лишь огненную точку далеко на западе, потом вторую.
– Слишком далеко к западу, – сказал Хорнблауэр Бушу.
– Боюсь, что так, сэр.
Там, где стреляют, стоит на якоре «Ворон» – выбор определила его маленькая осадка. Викери на «Лотосе» стережет другой берег, а «Несравненная» вынужденно остается в фарватере. Все шлюпки эскадры на веслах обходят дозором устье: тендер с трехфунтовой пушкой может считаться равным по силам речной барже, даже если у нее на борту триста солдат. Однако, судя по тому, откуда стреляют, тревогу