Автобиография. инок Парфений (Агеев)

полегче; я стал позабывать несколько; начал похаживать на клирос почитывать и попевать. Пожив в монастыре два месяца и узнав, что очень близко к дому, то родитель тут может о мне узнать и взять меня домой и нехотяща, то я и вознамерился удалиться уже в дальние страны, чтобы и слуху про меня не было. Вот выйдя из монастыря, я отправился в далекое странствие пешим, а сума у меня была очень тяжелая, ибо я взял много книг с собой, потому что я не думал, чтобы мне далеко уйти; так, чтобы около дома – во внутреннюю пустыню; но так не случилось. Пошел в дальний путь, а денег почти ни копейки, и что у меня было, то все я продал за полцены.

      50. Вот я пришел в город ночевать. Из этого города пошли две дороги – одна к нам в город, а другая – в противоположную сторону, что же случилось? Вдруг мне помысл: «Теперь уже пожил в монастыре, и довольно. Воротись домой, полно тебе ходить, ты знаешь, что уже два месяца, как ты из дому; уже сколько родные пролили о тебе слез. О, как ты их теперь утешишь, – это уму непостижимо». Опять представились мне все горести, ужасы и невозможность – иди домой, да и только; всю ночь провел без сна – все боролся с помыслами. По утру на другой день, был день воскресный, всю ночь хозяева промолились Богу, то читали псалтири, то каноны, то делали поклоны, хотя были и Православной Греко-российской Церкви и бывали в Киеве. Потом я отправился в путь, но, однако, не домой, а все-таки вдаль; но по улице я не могу идти, да и только, как бы опутан я железными цепями и десять пудов на шее; отойду сажен пять, да и сяду, посижу да и опять-таки вперед, а врага обманываю, говоря: «Хотя только побываю в Киеве и поклонюсь святым мощам, да и домой»; но нет, его, видно, не скоро обманешь, не могу идти, да и только; меня спрашивают: «Или, молодец, ты нездоров?» Я говорю, что нездоров. Кое-как я добрался до заставы и только лишь прошел заставу, – О, великие чудеса, – я как бы выпутался из сетей или из оков, или птичка из клетки; почувствовал необыкновенную легость, так что почти побежал бегом; отошел верст 30 и ничего не устал. Пришел в село, там только что еще начинают благовестить к Литургии; я узнал, что тут освящение храма, и это я принял за особенное Божие извещение к продолжению начатого мною пути. Хотя церковь была и православная, но я уже тут про веры говорить оставил, а искал только пустыни, и так далее я начал продолжать свое странствие.

      51. Теперь скажу несколько слов и о родителях, и что случилось дома после меня, это уже мне рассказывали сами родители после семи лет моего странствия:

      По отбытии моем, в понедельник, мать посылает в город сестер на лошади, и без меня чтобы они и домой не ездили, а дождались бы меня. Они, приехав, всюду меня ищут и спрашивают, кто не видал ли его. Пришли к дяде в лавку, и им вручают платок с бумагами. Они спрашивают: «А где он сам?» Им сказали, что поехал провожать товары и приказчиков. Потом встречают другого дядю и его спрашивают, что не видал ли