В идущих от древности пластах родовой памяти вера в Бога, волхование, магия были способами воздействия сознания на реальность. Это были своего рода способы воздействия информационной субъективной компоненты мира на его материальную составляющую, воспринимаемую как обыденность, что, в конечном счёте, представляет собой особый тип технологий, где всё зиждется на особых способностях и знаниях человека, раскрытии его потенциала. В этом смысле святоотеческий подход к чуду как к результату особого душевного настроя, духовного подвижничества и святости, не противостоит, но подводит незыблемую духовную основу под понимание чуда как результата применения особых «технологий».
Что касается разработанных Лосевым и Переслегиным теорий, которые, исходя из разных концептуальных оснований (но дополняющими друг друга), хотя и не являются исчерпывающими и всеобъемлющими, тем не менее, дают некие методологические подходы для понимания сложной социальной системы, каковой является Россия, в ее ключевых, судьбоносных моментах. Но самое главное – помогают увидеть «технологию» чуда, так необходимую России в современной непростой ситуации с тем, чтобы понять, какие «командующие» и каким образом на всех главных направлениях созидательного строительства способны осуществить жизненно необходимые преобразования.
Для наглядности приведем некоторые примеры из военной области, где все проявляется особенно выпукло и ясно. Уже упомянутый Гланц в общих чертах раскрыл технологию «русского чуда». Он развенчал многие мифы как в немецкой, так и американской историографии и неопровержимо доказал, что решающая победа над Германией была одержана именно на Восточном фронте и стала отнюдь не случайной; что исход войны решили не «генералы Грязь и Мороз», не глупость и некомпетентность Гитлера (который на самом деле был выдающимся нацистским стратегом), а мужество, самоотверженность и стойкость русского солдата, а также возросшее мастерство советского командования.
Мужество, самоотверженность и стойкость – это ставшие как бы привычными слова, над которыми мы не очень задумываемся. Но ведь именно они выражают те свойства, которые, по Лосеву, могут иметь разные степени полноты воплощения, достигая своей предельной черты, когда человек ставит на кон свою жизнь и делает свой ценностный выбор. Это есть момент высшего проявления человеческой личности, совпадение ее с идеалом, именно тогда и случается чудо.
Чтобы выжить в пограничных, экстремальных условиях, народ вынужден был творить «чудеса». В такие моменты словно какая-то волна входила в состояние резонанса