– Лукиной? Ишь ты, соврала, мерзавка. Господь ее разопни на ее же собственных грехах.
– На ее грехах сейчас ее распинают офицеры контрразведки, – уточнил Имоти. И по-лошадиному заржал.
«Это в нем явно схамила душа полурусского», – сообразил Семенов, уставившись на подполковника.
– Сейчас все поймете, – с истинно японской вежливостью склонил голову Имоти, считая, что выразился недостаточно образно.
– Где она, в тюрьме? Так стоит ли мне встречаться с этой мерзавкой?
– Стоит – не стоит. Так вопрос не ставится. Вы обязаны встретиться.
– Как это понимать?
– Мы, японцы, говорим то, что говорим.
«Мы, японцы… – обиженно хмыкнул генерал, не привыкший, чтобы с ним говорили в таком резком, категоричном тоне. – Это-то как раз не о японцах».
А видеть сейчас Лукину, или как ее там, Семенову крайне не хотелось.
17
– Мой фюрер, сведения, полученные по ведомству адмирала Канариса, опять заставляют нас настораживаться. Слишком уж они неопровержимы.
– Верный признак неточности, – заметил Гитлер. – А то и лживости.
Он сидел в низеньком кресле у камина и бездумно смотрел в огонь. Холодный застывший взгляд его, казалось, способен был погасить неяркое пламя каминного костра, разведенного не столько для тепла, сколько для домашнего уюта. Впрочем, за окном, по склонам горы Оберзальцберг, все предвечерье гулял обычный для конца мая в этих краях юго-западный ветер, прорывавшийся с высокогорий Восточных Альп и приносивший с собой затяжные моросящие дожди да холодное слякотное омерзение бытия. То самое омерзение, из-за которого Гитлер в последнее время все острее недолюбливал Берхтесгаден.
Кейтель выдержал паузу, прокашлялся и, взглянув на разинутую, со свисающим набок языком пасть овчарки Блонди, словно испрашивал у нее разрешения продолжить несвоевременный доклад, уточнил:
– Речь идет, как вы поняли, о Западном фронте. Я и сам невысокого мнения о работе абвера, но в данном случае сведения его агентов веско согласовываются с общей обстановкой.
Задрав морду, Блонди уставилась в потолок, словно собиралась завыть, но вместо этого тоскливо потерлась мордой о боковинку кресла, в котором восседал хозяин.
– Считаете, что там назревает что-то серьезное? В таком случае говорите, что именно.
– Агентура абвера дает точную дату высадки англо-американских войск на побережье Франции.
– Точную? – коварно ухмыльнулся фюрер.
– Как они считают…
– И как скоро ожидать? – полусонно пробормотал фюрер, откровенно зевнув.
– Пятого, в крайнем случае шестого июня. Возможно, это произойдет в ночь с пятого на шестое.
– Июня?!
– Да, мой фюрер.
– А в самом деле, вас не настораживает точность этой судной даты? – в голосе Гитлера появились какие-то новые нотки, скорее всего – осуждения. – Назовите тогда уж и дату конца света.
– Для