– Хотите сказать, что вы тоже были на его борту? – не скрывал своего удивления Готтенберг.
– Но, как и все остальные, под чужим именем. Погоны контр-адмирала мне тоже пришлось снять, поскольку по судовой роли я был всего лишь одним из помощников командира крейсера, в чине корветтен-капитана[15], правда, отвечавшим за безопасность его команды, группы ученых и пассажиров, цель появления которых на борту «Комета» была известна только командиру.
– Это меняет дело, – едва заметно улыбнулся оберштурмбаннфюрер. – Кстати, теперь я стал припоминать вас.
– Стоит ли удивляться? Все-таки 270 членов экипажа, плюс группа исследователей и разведывательно-диверсионная группа.
– При том, что общение между командой и членами этих групп категорически не поощрялось.
– Кажется, вы были в составе той группы, которую мы высадили возле архипелага Северная Земля? Ошибаюсь?
– Все верно, – признал барон. – Ночью, в районе полуострова Таймыр, крейсеру удалось немного отстать от русского ледокола и спустить на воду две надувные шлюпки с четырьмя десантниками в каждой.
– Помню, помню…
– Так вот, старшим этой группы был я. Мы тогда едва не оказались в ледовом плену, однако все обошлось. Через полчаса нас подобрала германская субмарина, доставившая группу в один из фьордов архипелага, где мы создавали тогда секретную базу и метеостанцию[16]. Вы же, конечно, дошли до японских берегов.
– Но, признаюсь, тогда мне и в голову не могло прийти, что приказ гросс-адмирала Редера о назначении на борт «Комета» только потому и последовал, что меня готовили к должности командующего Стратегическими северными силами.
– Уверены, что планы Редера заходили столь далеко?
– Судя по всему, да. Если говорить честно, я был недоволен этим рейдом. Не было в нем настоящей диверсионно-пиратской авантюры.
– Прекрасно сказано: «диверсионно-пиратской»!
– Мы спокойно могли захватить сопровождавший нас русский ледокол, получше вооружить его, а затем, присоединив к себе пару германских субмарин из «Норвежской стаи», потопить все русские суда, которые могли оказаться на нашем пути от Архангельска до Камчатки, атаковав при этом все североморские порты.
– Но это уже стало бы началом войны, – деликатно напомнил командующему оберштурмбаннфюрер.
– Ну и черт с ним! Потери русских вполне можно было бы списать на действие англо-американского флота. Тем более, что Кремлю невыгодно было бы раскрывать свое причастие к авантюре с «Кометом». Кстати, наши гидросамолеты были оснащены специальными приспособлениями для обрыва корабельных антенн, лишающих их связи со своими базами еще до нападения германских судов. Причем для безопасности их облета на фюзеляжах и крыльях этих «бакланов» были нарисованы красные звезды.
Готтенберг задумчиво улыбнулся. Ему нетрудно было признаться, что, пребывая на борту крейсера «Комет», он блаженно фантазировал по