– Весьма мудро. Весьма мудро, сенатор.
– Внешние связи ведут люди претора Лициния, но в последнее время работы прибавилось. Новые обстоятельства требуют новых решений, а почтенный Лициний не всегда к этому готов.
– Я много раз обращался к нему и всегда находил понимание, – заметил я.
– Это правда, но он стар и ему не уже хватает былой хватки. Ему нужен преемник.
– У сената уже есть на примете тот, кто его сменит? – живо поинтересовался я, ибо для моей работы было крайне важно знать кто будет новым. Претор по внешним делам не просто давал советы – он руководил префектом, которому подчинялась тайная служба Рима.
Сенатор кивнул.
– Да, у нас есть на примете один человек в самом расцвете сил, и у которого могло бы быть большое будущее в политике. Кроме того, он достойный сын отечества.
Эта фраза пробудила ещё больше любопытства во мне. Мне очень хотелось узнать кто будет влиять на мою работу.
– Я буду обязан сенатору, – сказал я, – если он приоткроет для меня завесу тайны и назовёт имя…
Он остановился и повернулся ко мне. В его холодных глазах блеснул огонёк, а губы растянулись в хитрую улыбку.
– Ты не догадываешься?
Я открыл рот…
– Рассмотрение твоей кандидатуры не вызовет долгих споров, – сказал Папирий. – Я имею достаточный вес в сенате. Даже мои недруги, прознав о том, что ты сделал для Рима, не будут возражать. Утверждение в народном собрании пройдет быстро. Риму нужны верные сыны.
Я не верил своим ушам.
– Это награда за твоё усердие, – добавил Папирий.
– Почему я?
– Потому, что ты это заслужил.
Я смотрел на него растерянно, так и не придя в себя от услышанного.
– Но это невозможно, сенатор. Это будет нарушение закона. Мне тридцать пять, а возрастной ценз для претора не меньше сорока.
– Это так, – ответил Папирий. – Но, учитывая твои заслуги перед отечеством, сенат сделает исключение.
Он вдруг взял меня за плечи.
– Это высокое доверие, которое сенат оказывает тебе, и это моё личное доверие. Я хочу доверять тебе. Доверять тебе как сыну, понимаешь? – Он испытывающе смотрел мне в глаза. – Что ты скажешь?
Не скрою, я был очень взволнован.
– Это великая честь для меня, но…
– Но?
– Мне нужно подумать.
Он отпустил руки.
– Тебя что-то смущает?
– Да, сенатор. Я думаю о работе, которую я оставлю. Она дело всей моей жизни. И я думаю о тех, кто рядом со мной, и о тех, кого уже рядом нет. И ещё: уходя на такой высокий пост, я боюсь утратить свои навыки…
– Тебя смущает только это?
– Нет, не только. Но это в первую очередь.
Он улыбнулся.
– Не думай, что работа претора будет легче работы старшего советника тайной службы. У Рима есть враги и друзья. Есть враги, которые притворяются друзьями, и наоборот. Твой опыт и знание людей пригодятся тебе. И не думай, что твоя прежняя работа останется без преемника. Рим не