– Зверь занятие свое бросил и бежать оттуда. А Егорка даже страха не почувствовал: так быстро все произошло. Вздохнул только и дальше побрел. И не заметил, как на землю болотную ступил. Кочки влажные, скользким мхом поросшие. Нога мальчика и съехала. Пошатнулся он, не удержался и в воду гиблую упал. Барахтаться начал и понял, что все глубже в топь погружается, затягивает его болото. За корягу схватился, а это не коряга оказалась, а змея черная. Извернулась она и за руку его укусила. Та в миг покраснела и распухла. Понял мальчик, плохо дело. Ядовитая змея была. Не выбраться ему уже из болота. Но на счастье его птица огромная над ним пролетала. Крылья солнце закрывают, а от взмахов их шумит лес, как от ветра сильного. Поднял мальчик вверх голову. Видит, бревно птица в лапах несет. Он как закричит:
– Птица невиданная, помоги! Пропадаю я!
Та со страху да от неожиданности бревно и выронила. Оно прямехонько перед Егоркой в болото плюхнулось, чуть, правда, по голове его не стукнуло. Ухватился он за сучок, подтянулся, потом за другой, еще подтянулся. Так потихоньку и выбрался из болота.
А рука уже вся красная почти до локтя. Хорошо, ножичек у него с собой был. Разрезал он ранку, яд высосал, выплюнул. Обошлось вроде. Поболит укус и пройдет.
Дальше пошел. Долго еще бродил по лесу. Но вдруг волка увидел. Волк, не собака, сразу понял мальчик. Нож в руке сжал, напрягся. Только волк нападать не торопился, глазами зелеными сверкнул, морду задрал и завыл. Потом развернулся и пошел куда-то. А сам оглядывается, подвывает, будто за собой зовет. Ну Егор и отправился вслед за ним.
Привел его волк на поляну красивую, солнечную, всю цветами голубыми, лазоревыми заросшую. Васильки здесь, незабудки, другие какие-то. Всех названий Егор и не знал. А посреди поляны волчица сидит, а напротив нее – пес большой, черный, лохматый. Сидят звери и друг на друга, не отрываясь, смотрят. Носы их подрагивают, уши торчком стоят. И как такая мысль в голову пришла, только сразу догадался Егор, что любовь это. А волк, который его сюда привел, рычит, недовольство свое выказывает. А это – ревность, понял мальчик.
Вышел Егор из кустов, позвал:
– Мишка! Вот ты где! Ищу, ищу тебя! Зову, ты не откликаешься. Ты что же, милый, забыл: дома тебя ждут! Хозяйка плачет, волнуется.
Тут волчица подскочила к мальчику и в глаза его заглянула. И удивительный то был взгляд. Никогда раньше Егор таких глаз не видел: больших, ясных, лучистых. «Как у Маруси моей», подумал мальчик. И сразу заволновался, забеспокоился. Как сестренка-то там его одна-одинешенька справляется? Надо и ему домой торопиться!
Что дальше произошло, он и не понял. Очнулся, под деревом сидит. Лицо все мокрое. Глаза открыл. Голова черная, мохнатая носом в него тычет, слезы его языком слизывает.
– Мишка, – обнял он пса за шею, – ну что же ты? Пойдем скорее! Ждут ведь нас давно!
– Ну