Перед глазами проносились кадры, когда отец неожиданно менял тему: «И меня это не насторожило?» От остроты эмоций заложило уши.
– Господи, какая я… Нет, не идиотка. Я просто верила тебе, – сдержала слезы, оборвала истерику и в одностороннем порядке расторгла контракт «клиент – терапевт». Взглянула в его глаза, даже в темноте увидела подавленность и поинтересовалась менторским тоном супервизора. – Позволь уточнить – ты хоть запатентовал свой инновационный метод психотерапии? Или проводил клинические испытания на мне? Я даже не спрашиваю, каков твой гонорар. Ты заслужил. Можешь рассчитывать на кейс. Я засвидетельствую, что ты поступал этично и не пользовался ситуацией. Никакого контр-переноса с твоей стороны. Ты не нарушил кодекс психотерапевта. А что до твоего шокового метода – назвать дерьмом…
Сглотнула, но не от оскомины унижения. Все это время он сидел с закрытыми глазами и расчленял сучковатую дубину. Глухой характерный хруст насторожил: «Это пальцы?» – к горлу подступила тошнота.
Из всей моей тирады он выделил концовку:
– Психотерапевт развел тебя на чувства?
Я всмотрелась с подозрительностью в обескровленное лицо. Он даже не поморщился, когда резким рывком вставил суставы.
– Не льсти себе. Ты – профнепригодный, – я пожала плечами и процитировала оппонента. – Мы друзья. Не больше. Да и это благодаря моему трансферу. Чувствам клиента к терапевту. – Аристократка Бриг, дочь Тамары Львовны отработала как леди – с легким наклоном головы. – Благодарю за опыт.
Развернувшись, на одном упрямстве устояла на ногах.
Гроза прошла. В туманной влажной мгле со стороны болота мерцали редкие блуждающие огоньки. Волна ужаса прошлась по коже, поднимая волоски. Я забила на суеверия и растерялась: «И где машина в этой темноте?» Мой четвероногий поводырь тут же подставил холку под руку. Жак тенью пролетел к хозяину. Утирая слезы и сосредотачиваясь на дыхании, обессиленным недоразумением я спотыкалась, но шла за собакой к шоссе. Добралась до автомобиля, захлопнула за Ли багажник, и в затылок зашипели:
– Заблуждение. Одна. Большая. Гребаная-аа… – Я съежилась. Его голос нарастал по экспоненте, пока он не рыкнул. – Ложь!
Меня перехватили, развернули в воздухе и впечатали в каменную грудь. Его губы оказались на расстоянии вдоха:
– Но правда хуже. – Ноздри трепетали. Глаза, как два софита, ослепляли и плотоядно скользили по лицу. – Я не настаиваю. Но вдруг ты хочешь знать? – Ладони порочно кружили по спине, пока не разделились. Одна – спеленала мои пальцы и туго зафиксировала обе кисти за спиной, вторая – захватила затылок, притягивая еще ближе. Я вросла в него. Хищник мстительно ворожил у самых губ, замораживая их своим дыханием. – Хочешь знать всю доказательную базу?
Онемевшая,