– Всё, больше нечего сказать?
– …
Вечер.
– Я не хочу вставать с мягкой и теплой кровати, я ведь лег спать.
– Вставай, говорю, и пиши. Пиши!
Наряду с моими субличностями существуют и субличности моих друзей, моего окружения в целом. Они живут во мне своей жизнью, говорят то, что хотят. Думают обо мне всё, что хотят. Я слышу как они разговаривают, наверное я шизофреник. Это вам мой взгляд со стороны. Они разговаривают в отсутствии меня на своей работе, дома или когда отдыхают, неважно, где и когда они находятся. Они не просто разговаривают, они в реальности относятся ко мне честно, а в голове будто бы презирают.
Таким образом друзья мне кажутся ненастоящими, фальшивыми. Возможно это плод моих фантазий.
– Это твои иллюзии, – сказал мне брат, – ты смотришь на мир через их призму.
Чудак с блокнотом
– Я могу с уверенностью сказать, что моя жизнь интересная, насыщенная позитивными моментами, добрым и поддерживающим окружением.
– Скажите, а что вы там все время пишите? Вы писатель?
– Да! Пишу то, что приходит в голову!
– А что вам приходит в голову?
– Не знаю, собираю свои кусочки души из обрывков фраз и абзацев в единое целое.
– Зачем?
– Оно само пишется, я просто вожу ручкой по бумаге.
– Странный вы человек!
– Возможно!
– А зачем вы это делаете?
– Просто пишу в надежде узнать себя ближе.
– Вы думаете таким способом вы сможете это сделать?
– Возможно!
Он в меру странен, в меру общителен, в меру аскетичен. С помощью писательства он хочет познать себя, природу своих мыслей.
– Моя муза гуляет между документалистикой и прозой. Я могу быть разным, если это не противоречит потребностям моей души.
Как смотрелся чудак с блокнотом на фоне города, прохожих, проезжающих машин?
– Ты мой сладкий мёд, ты мой сладкий мёд, – услышал чудак и увидел как к нему несётся женщина с распростёртыми объятиями.
Теперь она его жена.
Чудак снова прислушался к своему внутреннему голосу: «У всех есть свои цели».
– Что это могло бы значить? – он начал мыслить.
Нужно заметить, что чудак разговаривал сам с собой. Видимо, с ним разговаривал его внутренний голос.
– Торопись, а то опоздаешь в школу, на работу, на свидание!
– А оно мне надо? Нет. Я сам по себе, я сам свой. Я живу отдельно от «надо», я живу с «хочу и делаю».
Он ходил по улицам, как только ему в голову приходила мысль, он останавливался, снимал рюкзак, доставал из него блокнот и принимался писать. Убирал его, шел, потом снова остановка, мысль за мыслью, он их копил, словно деньги.
Блокноты копились, наряду с книгами они стояли на полке по соседству.
Внутренний