– То есть суки и стукачи – одно и то же? – Решил уточнить Боря и вспомнил, что понятие «ссученный» ему уже растолковывали и адвокат, и Толик с ИВС.
Александр кивнул:
– Так вот фраза «чувствовать за собой» – означает, что есть в твоей биографии что-либо такое, за что тебя можно объявить сукой, крысой, или, не дай боже, обиженным. А если за тобой ничего такого нет, и по воровским понятиям ты – чист, значит, ты за собой ничего не чувствуешь. Так и отвечай.
«Тормоза» открылись и в «хату» вошёл новенький. У него были длинные волосы, и он живо и весело всех поприветствовал.
– Откуда ты такой весёлый? – спросил у вновь прибывшего «Леший», которому, похоже, не сиделось на месте, и всё было интересно.
– Ну как «откуда»!? С воли, естественно! – Ответил волосатый. – Слушайте, ребята, я первоход и в тюрьме в первый раз. Пожалуйста, не грузите меня! Если моя причёска не нравится, то не переживайте, побреюсь я налысо. Я же понимаю, что теперь в тюрьме нахожусь.
– А откуда ты такое слово знаешь: «первоход»? – Решил уточнить арестант Александр.
– А то, как же? – изумился волосатый. – Первая ходка, вторая ходка, третья ходка. Это все, по-моему, знают. И на воле тоже. Я даже в интернете тюремный кодекс почитывал, чтобы немного ориентироваться в местности.
– Красавчик! – Воскликнул «Леший», и его тут же перебил патлатый арестант:
– А вот внешности попрошу не касаться! Предупреждаю заранее: моё очко предназначено исключительно для того, чтобы справлять большую нужду.
– Да нет! – Воскликнул Саша, – ты не понял! Красавчик – это тюремное слово. По фене, или по понятиям, «Красавчик» – это что-то типа молодец, так держать и тому подобное. Мы здесь не говорим «молодец», потому что молодцы сосут концы…
После этой фразы раздался дружный смех на всю сборную камеру. Которая, к слову пополнялась, но не думала опустошаться. Прибыл ещё один арестант:
– Здарово, ребята!
– Ты откуда такой, – первее всех поинтересовался «Леший».
– С суда. На продлёнку ездил.
– Чё, продлили, да?
– Ну а как ещё? Я уже год так таскаюсь по судам. Раз в два месяца возят в суд и продляют, а дело никак раскрыть не могут.
И многие другие подробности пребывания в СИЗО Боре ещё предстояло узнать. Сюда прибывали и те, кто уже давно сидит здесь, они прибывали с баулами, и собирались на этап в колонию для отбытия наказания. «Везёт кому-то, – подумал Боря. – Кто-то уже отсудился, срок получил, а я ещё не знаю, чем всё закончится. И зачем я только в этот „Мак“ попёрся?». Впрочем к Боре уже все давно потеряли интерес. Он же приобрёл интерес рассматривать сборную камеру. Здесь было что-то вроде параши, куда можно было справить нужду, многие зеки уже этим воспользовались, заранее извинившись перед остальными. Тут было окно, сквозь которое виден забор, а за ним воля. Какой-то многоэтажный дом.
Прибыли