После такой консультации, опять открылись «тормоза» и старшой назвал фамилии зеков, которые сидели на общем корпусе. Попрощавшись с Саркисом, Боря направился в свою девяносто восьмую камеру.
Глава 9. Опознание
Каждую пятницу на продоле предбанная суета. Боря сидел уже больше месяца и привык по пятницам собирать рыльно-мыльные принадлежности, а также сменную одежду. Постельное бельё Боря брал с собой только, чтоб постирать, а сушить и менять его предпочитал в хате. К тому же у него была вольная простыня, комфортная в отличие от хозовской, которая годилась разве что на то, чтобы коней плести.
Для дорожника баня – это разгрузка. По ночам перед баней передаются только малявы, да и то редко. Никаких серьёзных грузов типа сиграет, карт, бульбуляторов (так называлось самодельное устройство для согрева хаты), кипятильников, спичек. А зачем, если в соседнюю хату можно передать груз и так – в бане. Как раз девяносто седьмая заявила о том, что у них полностью в хате сигареты кончились, неделю ни к кому не приходят передачки, и каждую ночь пришлось по пачухе высылать. Почти всю неделю одну-две пачки Боря отправлял в «девять-семь». А что делать? Воровские, арестантские законы. Надо поддерживать («греть») порядочную хату. А в четверг Бур объявил в девять-семь по продолу: «Ребят, можете до бани потерпеть? Пару блоков сигарет вам подкинем».
Боря потихоньку научился разбираться в сигаретах. На ежедневный «грев» других хат уделялись дешёвые сигареты: «Прима», «Винстон», «Ява», «Балканская звезда» и тому подобное. А вот дорогие «Кент», «Мальборо» – это была валюта. На такие сигареты можно было что-либо купить. И однажды, когда во время проверки забрали трос («конь»), собрали весь «Мальборо», что был в хате, и купили у банщика пару простыней.
Баней называлась на самом деле душевая комната, в которую можно было одновременно разместить до ста зеков. Две раздевалки, рассчитанные на тридцать человек. Когда девяносто восьмая хата заходила в свою раздевалку, чтобы приготовиться к бане, «девять-девять» уже вовсю принимали душ. Под радостные крики знакомые зеки из соседних хат здоровались, начались передачки. Кто книги кому-то передавал, кто машинку подстригальную, кто сигареты, кто ещё что-нибудь. Боря подошёл к смотрящему за девяносто девятой хатой Каро, и сказал ему:
– Шумел я на работу, узнавал. Нет. Не даём мы кредиты в таких ситуациях. – До этого армянин интересовался у Бори, о возможности взять кредит в «Сбербанке». Упомянул такие тонкости, в которых мог разбираться только Боря, как сотрудник оного банка.
– Точно!? – Осведомился Карапет (именно так пишется полное имя смотрящего за «девять-девять»).
– Абсолютно.
– Ну ладно тогда. Попробуем другой банк. Душа за то, что курсанул.
Словом «Душа», или выражением «От души», а иногда оно ещё приобретало форму «Душевно», было принято благодарить в тюрьме. Боря предпочитал использовать