Пожевав губами, старик добавил:
– И всё же, я думаю, что вы нужны для чего-то особенного. Ваятель не создавал существ без цели.
Голос Аждахака умолк. Дэв хмуро посмотрел на мальчика.
– Ты всё понял?
– Да, господин.
Горло старика забулькало. Так, что Миназ уже думал постучать по спине подавившегося каджи. Но бульканье переросло в хриплый клёкот и злое рычание.
– Запомни, маленький человечек, я не господин. Ни тебе, ни кому-либо другому. Возможно себе, но и это очень спорно.
– Но ведь я раб, и…
– Ты не раб, глупое существо. Ты свободен: думаешь то, что хочешь; говоришь, что считаешь нужным.
Старик вскочил и принялся ходить кругами вокруг мальчика.
– То, что тебе пока отдаёт приказания жадный купец – ерунда. Судьба может поменять вас местами в одно мгновение. Да и его указания ты можешь исполнить, как захочешь.
Голос каджи стал резким, визжащим.
– В нашем мире, на самой заре его, было существо, называвшее себя Господином. Имя его ныне проклято и забыто. Вот оно могло обращать в настоящее рабство. Когда его слуги не могли даже умереть без разрешения. А ты – свободный. Быть может, свободнее меня.
Резко оборвав монолог, старик отвернулся и шагнул в пруд. Потрёпанные сандалии коснулись воды, со всхлипом разогнав от себя круги. Но хозяин оазиса и не думал купаться: сердито топая, он шёл по воде, распугивая рыбок. Семь шагов, взбаламутивших зеркальную гладь, и лоб старика упёрся в камень. Морщинистые руки обняли столб. В темноте ночи фигура дэва сливалась с вишапом и посреди пруда стояла единая серая громада.
Тишина опустилась вокруг Миназа, пустая и безразличная. Ночная прохлада щекочущими пальцами забиралась под одежду. Не было слышно ни старика, ни людей, ни даже цикад. Миназу пришло в голову, что он остался совсем один, в пустыне, среди диких зверей и ночных демонов. Страх, рождаясь в животе, расползался как стая пауков. Хотелось кричать и плакать. Звать хоть кого-нибудь живого.
Расталкивая темноту, как стражники толпу, явился свет. Мягкое серебристое зарево, разгорающееся всё сильней. Миназ поднял голову и увидел: каменный столб-вишап сиял звёздным светом. А по воде, шёл обратно к берегу старик.
– Испугался, малыш? Ничего, это полезно. Надо было зажечь мой камень – нехорошо принимать гостей в темноте.
Отвечая на незаданный вопрос, Аждахак указал в сторону пустыни.