Во рту у Елены, словно бы, поселился мерзкий привкус тлена, под руками ощущалась вонючая гнилая плоть дохлого монстра и слабость после утопления обрушилась на плечи.
Вся картинка промелькнула за несколько тяжких мгновений. Очень непростых и неприятных, мгновений.
– Вспомнила! – ахнула Елена, понимая, что вполне могла обойтись и без этих воспоминаний, а особенно, без ощущений, с ними связанных – Но, лучше бы, забыла!
– С, вами, людьми, всегда так – позволила себе дерзкое высказывание ведьма – нет бы, спасибо сказать, так она вместо этого, еще и претензии выдвигать начинает!
– Спасибо, тетка Стерха – серьезно произнесла Арлиэлла – Память возвращается ко мне, пусть и не быстро. Но я помню, что без тебя – не выжить нам, ни в горах, ни, тем более, в лесу. Эх! – девушка шмыгнула носом – И Скрипуна вспомнила! Тетка Стерха – тут же обратилась магичка к горянке – А, скажи-ка мне, пожалуйста – с какого-такого перепугу, у меня аллергия на кошачью шерсть образовалась?
Стерху пригласили к вечерней трапезе – и для нее настало время перекусить, да отдохнуть.
Тот самый хлопок по лбу раскрытой ладонью, вызвал цепную реакцию – воспоминания посыпались на Елену, как горох из пустого мешка – успевай лишь ладони подставлять!
Елена вспомнила, как после ее возвращения из-за Грани, долго и самозабвенно ругались тетка Стерха и ее нянька Дангута, как крепкая гномка все порывалась уйти с девочкой куда подальше от темной ведьмы-некромантки, помнила и о том, как на огромном костре спалили нечистую тварь, испепелив ее, как долго и тщательно отмывала ее хрупкое тельце Дангута, стоя по колено в воде лесного озерца.
И Скрипуна вспомнила Елена – кот по пятам таскался за маленькой девочкой, не спуская глаз с ее хрупкой фигурки и приносил малышке, лично убиенных им, мышей-полевок. Подарки дарил, от всей своей широкой, кошачьей души.
Воспоминания явили с собой мало приятного, но они были и помогали Елене чувствовать себя не полностью ущербной. А там, глядишь, и остальное вспомнится. Придет время!
Граница герцогства Валенсии показалась путникам к следующему полудню – пока проснулись, собрались и не торопясь, отправились в путь, солнышко уже успело подобраться к зениту. Не смотря, на то, что год близился к середине первого осеннего месяца, светило палило, как сумасшедшее, заставляя людей чаще прикладываться к походным флягам с чуть подкисленной водой или же, разбавленным вином, а животных – лениво отмахиваться от любой попытки двуногих заставить их ускорить шаг.
Елена, прекрасно чувствовавшая себя верхом на Бяке, с пониманием посматривала на дам, предпочитавших передвигаться не верхом, а в тряской карете. Да и то, как сказать – с сочувствием? Симпатию она испытывала к одной Тарке, девочке-горбунье, которую забрала с собой, увезя из замка Анфор, а вот к даме Вианоле Мадее – компаньонке, навязанной им в спутницы волей всемогущего деда-герцога, Елена испытывала резкую неприязнь – до того несимпатичной казалась ей сия высокомерная и двуличная