Полжизни за неё…. Евгений Евгеньевич Петропавловский

там на экскурсии по музеям и разным достопримечательным местам. Один раз ехали мы с учительницей на эскалаторе в метро. Я, вся такая, в облегающей маечке и коротеньких шортиках, стою на ступенечке среди народа, замечталась о своём. И вдруг чья-то рука касается моей попы! Я сразу даже не врубилась – решила, что мне почудилось. Потом рука прошлась по моему бедру и снова по попе, а после этого сзади началось вообще беспардонное лапанье и прижиманье. Я обернулась и вижу: стоит мужичок плюгавенький, лет сорока на вид, улыбается, а морда аж красная от удовольствия. Антеннщик, в общем, – но это я позже сообразила, а тогда не поняла ничего, застеснялась. И ушла вперёд по эскалатору. А потом, когда мы всем классом уже стояли на улице, и учительница нас пересчитывала, я того мужичка снова увидела: выходит он из метро и этак мне подмигивает заговорщически, как будто у нас с ним есть общий секрет, о котором мы договорились никому не рассказывать.

      – А ты кому-нибудь рассказала?

      – Нет, зачем же? Он ведь ничего плохого мне не сделал.

      – Так, может, тебе было приятно, когда он прижимался?

      – Немножко. Хотя я тогда больше пребывала в растерянности, чем думала об удовольствии.

      – Так вот почему ты такая ранняя.

      – Ага, ранняя. Ну и что же, разве это плохо?

      Останин хотел было ответить ей резкостью, но удержался, не поддавшись внезапному уколу ревности. И махнул рукой:

      – Ладно, давай не будем это обсуждать. Уж какая есть, такая есть.

      Жажда обладания победила в нём уязвлённое раздражение собственника, он привлёк к себе Жанну – и далее всё было хорошо… очень хорошо…

      ***

      – А вот ещё случай, – рассказывала она. – Родители на работе, а я сижу дома после школы, смотрю телик. Звонят в дверь. Я иду, открываю, а там стоит папин товарищ. Я ему говорю: «Папа ещё с работы не вернулся». А он сообщает: «Я не к папе пришёл, а к тебе». Ничего не понимая, спрашиваю: «Ко мне? Зачем?» Он тогда вместо ответа интересуется, сколько мне лет. «Пятнадцать», – говорю я, а сама продолжаю ничего не понимать. Он снова спрашивает, не встречаюсь ли я уже с каким-нибудь мальчиком. Я, само собой, офигела от его наглости, но говорю: «Нет, не встречаюсь, а что такое?» Ну, он и выдаёт: «Вот и хорошо, ни с кем не встречайся. Потому что я хочу на тебе жениться, когда ты подрастёшь». Это папин товарищ, который регулярно приходил к нам в гости и всё такое, представляешь?! Я, конечно, послала его куда подальше. Но он меня доставал ещё года полтора – втихую, тайком от родителей. Отвязался только после того как папа, узнав обо всём, сильно набил ему морду.

      – Ты папе рассказала?

      – Не я рассказала, а мама. Она случайно узнала обо всём, подслушав мой с ним разговор по телефону. Сразу сообщила папе, вот и получил женишок от него по морде. Мне было даже немного жаль бедняжку… О, у меня таких историй – знаешь, сколько? Если кино снять, то на длинный-предлинный сериал хватит. Не жизнь – сплошное приключение!

      Интересно, сколько было правды в рассказах Жанны, и сколько выдумки? Трудно судить. Хотя эта пигалица изрядная фантазёрка, однако