Дежурный офицер проводил подполковника Тотлебена к кабинету с тяжёлыми дубовыми дверьми, украшенными золочёной резьбой.
За небольшим письменный столом сидел адъютант и работал с корреспонденцией. Увидев Тотлебена, он встал и вышел навстречу.
– Инженер-подполковник Тотлебен, – представился Эдуард Иванович. – У меня письмо к князю Меньшикову от главнокомандующего Дунайской армией.
– Князь принимает доклады от полковых командиров, – сообщил адъютант. – Я доложу о вашем прибытии.
Он скрылся за дверью. С той стороны доносилась монотонная речь. Речь прервалась. Через несколько секунд прозвучало властно: «Пусть войдёт!» Адъютант распахнул дверь и пригласил Тотлебена.
Просторное помещение выглядело, как обыкновенный штабной кабинет: по одной стене три больших окна с тяжёлыми шторами; другая с портретами и картинами. Портрет царя, выделявшийся большим размером и более богатой золочёной рамой, висел над высоким мягким креслом. Массивный канцелярский стол посреди кабинета. На столе масляная лампа под зелёным абажуром, набор для письма и пресс-папье в виде бронзового всадника-черкеса. Неприметный шкафчики с книгами, стоял в углу, как провинившийся гимназист. На дальней стене приколота карта с очертаниями берегов Крыма.
Светлейший князь Меньшиков в адмиральском мундире с тяжёлыми золотыми эполетами стоял у окна, освещаемый яркими лучами солнца. Поджарый, высокий старец, которому перевалило за шестьдесят пять, выглядел молодцевато. Аккуратно стриженная седая голова, такие же седые усы. Глаза пронзительные, глубоко посаженные. На высоком лбу едва наметились морщины. В руке он держал нераспечатанный пакет с письмом от князя Горчакова. Напротив выстроились человек десять генералов и полковников. У каждого в руках портфель с бумагами.
– Рад видеть вас, подполковник Тотлебен, – сказал командующий. – Вы с чем пожаловали?
– В письме генерал Горчаков все изложил, ваша светлость.
– Ах, в письме? – растерянно взглянул на конверт Меньшиков. – Я обязательно прочту. Можете вкратце рассказать сами, чтобы понятней было?
– Прибыл производить инженерные работы по укреплению обороноспособности города, – отрапортовал уверенно Тотлебен.
– А чего его укреплять? – пожал плечами Меньшиков, оглядел офицеров, как бы спрашивая: вы что-нибудь поняли? – Без того береговые батареи устроены. Ничего не понимаю. Зачем вас заставили проделать столь долгий путь?
– Но я въезжал в город и не увидел никаких укреплений с сухого пути, – неуверенно возразил Тотлебен.
– С суши? – переспросил Меньшиков и усмехнулся. – Эдуард Иванович, дорогой, но от кого нам оборонять город с суши? Разве от разбойников-татар? Так они боятся сюда сунуться. За милю Севастополь обходят. Да и разбойники из них – так себе. Казаки их давно разогнали. Так, к чему нам стены?
– Позвольте, но мне сказали, что со стороны