Тело несостоявшегося убийцы упало на ступени перед Алтарём. Мрамор окрасился вырывающейся из раны толчками кровью.
Часовщик же поспешил снять с себя богатое, расшитое для служения Сотворителю одеяние и накинуть на плечи Ювелиру, одновременно его при этом обняв и поддержав. Он обратился к собравшемуся в Храме своему народу:
– Возлюбленные чада Сотворителя! Вы видели, что произошло! Солнце, как и было предсказано, последний раз показалось нам, и мы причастились светом! Мой брат, исчезнувший с ложа, где ждал он возвращения в мир, вернулся! Похищенный Конструктором, презревшим правила и законы, утверждённые Сотворителем, мой брат вернулся! Чтобы спасти Меня и защитить истину, которую говорит нам Господь! Чтобы защитить Храм! Итак, видим мы, что бог наш жив! И нет числа его славе и нет предела сиянию его! И нет сомнений в его милосердии!
Зал Храма затопили радостные возгласы и одобрительный звон браслетов с бубенцами, которыми прихожане выражали свою радость каждому свидетельству Шага вперёд и каждому явлению воли их бога.
Часовщик протянул свободную руку вперёд, дав коснуться себя лицом и губами нескольким ближайшим механоидам, выбирая тех из них, кто искренне прилепился душой к Храму и больше делал для него, однако, когда те же руки потянулись к его брату, Часовщик отвёл его на шаг дальше от толпы. Он не был уверен, чтоэто безопасно.
Ювелир, всё это время молчавший и никак не реагировавший на объятие Часовщика, покачнулся и упал бы, если бы брат его не придержал. Часовщик прижал его к себе крепче. Внимательно пробежался он взглядом по лицам присутствующих механоидов, отметив тех из них, кто не успел спрятать под маской ликования страх, тревогу, разочарование. О заговоре демон знал, но не думал, что к нему подобрались настолько близко.
Что ж, действовать следовало аккуратно, но они все будут мертвы ещё до конца ночи: фанатик, решившийся поднять руку на Часовщика, скорее всего, действовал в одиночку и лиц и имён стоявших над ним еретиков не знал, но их собралось немало, и они относились к элите, потому что кому-то требовалось снабжать его деньгами и связями, способствовать тому, чтобы он оказался в нужное время в нужном месте. И сейчас они себя выдали.
Машины Творения тем временем двинули мир вперёд и замерли, дойдо насытилось и медленно потекло к Первородному Огню, в мир.
Правильно поняв ситуацию, один из епископов уже поднялся к Алтарю, чтобы продолжить богослужение и дать Часовщику возможность отойти самому и увести брата. По пути к святилищу этот высокий седобородый клирик безразлично наступил в натёкшую лужу крови, и от Храма к Святилищу протянулся багровый след.
Часовщик же проводил Ювелира к выходу. Скрывшись от чужих глаз, подозвал к себе начальника стражи,