– Да околел не то слово, – засмеялся Лётчик. – Прождал проклятый автобус на станции, лучше бы пешком пошёл.
– А что ты делал там?
– Вагоны разгружал, Платон, что ещё? Вот, заработок несу, – он показал две бутылки водки в карманах, верно, сейчас валюта, почище денег.
– Может, зайдём ко мне? – предложил я.
– На водку мою покушаешься? – засмеялся Лётчик.
– У меня своя есть, не переживай. Идём? Я там со скуки, пока родителей ждал, жаркое приготовил, угощу тебя.
– Вкусное? – спросил Лётчик со смехом.
– Ага. Мясо отменное было.
– Ладно, пошли уже скорее, а то щас сдохну. С утра не ел, – махнул головой Лётчик.
Едва мы разделись и прошли на кухню, я налил Лётчику водки, пока будет разогреваться жаркое, ему надо согреться.
– Ещё выпей, – сказал я, наливая ещё.
– Напьюсь же…. – сказал Лётчик, но водки выпил. – В первый раз так вкусно тёплая водка. В серванте держишь?
– В буфете.
Лётчик снял, наконец, и шарф. И тут я понял, что в нём изменилось: он немного похудел, всегда бы эдакий налитой колобок, не рыхлый, но сбитый. Сильный, хотя и толстый. А сейчас и не такой толстый, на ляжках джинсы свободно болтаются, всегда крепкие ляжки обтянуты были любыми штанами.
– У меня тут сосед от водки помер недавно, – сказал Лётчик, садясь за стол, взял нож и хлеб, всё знает, где у нас, и нарезал спокойно, ровными ломтями. Не в первый раз это делает, всё привычно ему здесь всё, я думаю, он лучше меня знает и где какая посуда стоит.
– Ну, тебе не грозит.
– Напрасно ты так уверен. У меня отец от водки помер, так что наследственность у меня самая паршивая.
– Ну да… наследственность… – пробормотал я, думая, какая у меня наследственность? Самая превосходная на первый взгляд, но это тоже, как расценить…
Жаркое согрелось, распространяя замечательный аромат по всей квартире.
– М-м-м, пахнет и правда очень вкусно, – сказал Лётчик, берясь за ложку.
Позволив ему съесть почти всё, и выпив вдвоём уже по три рюмки, я спросил, наконец:
– Лётчик, вы очень сдружились с Таней?
Он поднял глаза на меня, немного опьянел, действительно.
– Или ты… влюблён в неё?
– Ты ещё спроси, не сплю ли я с ней, – сказал Лётчик, откладывая ложку. – Ваша мать уже спросила. Точнее утверждала, что это так, когда оказалось, что Таня…
– Мама?! – изумился я.
Лётчик кивнул, вздыхая, и достал сигареты. И вот вам, поднялся, достал пепельницу, я и не знал, что она у нас есть, появилась, из цветного стекла, не иначе как Таня купила для него, довольно красивая вещица… Лётчик закурил, и снова превратился в голливудского киногероя с этой обыкновенной «Стюардессой» в зубах…
– Я тоже удивился, когда она влетела к нам в квартиру, с этими обвинениями, – сказал он, выдыхая дым, привычно встав к форточке.
Вот так можно считать, как