Немного посидев, Федот поднялся.
Чуть не упал, но, всё же удержался.
Синхронизировав все части тела,
Прошёлся взад-вперёд не смело.
– Чувак, ты был под кайфом глубоко,
Поэтому тебе так нелегко.
Себя на всякий случай осмотри.
Всё ли на месте у тебя внутри?
Подобный случай я недавно наблюдал,
Мой кореш почку безвозвратно потерял.
Знакомство, ночь шальная и стакан,
Через два дня очнулся, как баран.
Исчезла давешняя сказка,
Но появилась на боку повязка,
А под повязкой свежий шов.
Теперь он инвалид, а был здоров.
Федот взглянул – в углу сидел старик.
Сказал ему:
– Типун те на язык!
Себя, на всякий случай осмотрел
И, слава Богу, оказался цел.
– Ты кто, старик?
– Я местный санитар.
И, между прочим, я не стар!
Мне сорок девять!
– Ладно, не серчай.
Я буду спрашивать, а ты мне отвечай.
Как в вытрезвитель я попал?
Кто заносил и что сказал?
– Желаешь знать?
Так вот тебе ответ:
Ты угодил в тюремный лазарет!
Два молодца в красивых пиджаках
Тебя сюда втащили на руках.
На шконку положили отдыхать,
А мне велели сон твой охранять.
Мол, за твоё здоровье и покой
Я отвечаю собственной башкой.
Начальник зоны рядом танцевал,
Всё улыбался, головой кивал.
Кого-то без конца благодарил
И говорил: «Не пожалеем сил!»
А молодцы ему в ответ кивали
И очень непрозрачно намекали:
Контакты с внешним миром исключить,
Выгуливать ночами и не бить.
Для всех ты заключённый номерной.
Общаться можешь только лишь со мной.
Федот стоял, как громом поражённый.
Кто мог его так нагло, беззаконно,
Коварно, без решения суда,
Как деревяшку, загрузить сюда?
На ум не приходило ничего,
А только то, что это – дело рук Его.
– Но, почему?
Ведь я же не злодей.
И в мыслях не имел дурных идей.
Я нужным и полезным быть хотел.
За что же я на зону загремел?
Роились в голове, как пчёлы, мысли
И руки от бессилия повисли.
В конце концов он понял: царь боится!
А это значит: не освободиться
Ему из этой зоны никогда!
– Я голоден безумно.
Где еда?
И в ту ж секунду шустрый старичок
На стол поставил сочный балычок,
Тарелку с пирогами и икру,
Борщ украинский и котлеты на пару.
Чай крепкий с сахаром вприкуску.
– Сейчас винца б под знатную закуску!
Вино!…
Так вот где я ступил!
Кроме меня никто вино не пил…
Ах, царь!..
Коварный, как змея!
А ведь ему поверил я.
Учтив, умён, заботлив, как отец.
Но до чего