Через два дня под вечер дверь открылась
И на пороге двое появились.
Сказали:
– Фёдор, следуйте за нами.
– На разговор или с вещами?
– С вещами, если так стоит вопрос,
Идём на выход, а не на допрос.
– Прощай, старик, спасибо за заботу.
Дай Бог тебе непыльную работу,
Откинуться досрочно, без хлопот,
Домой на пирожки и на компот.
– Да не старик я!
Сколько повторять?
Иди уже, не залетай опять.
Пройдя через тюремные врата,
Федот вдохнул всей грудью:
– Красота!
Лицо подставив солнечным лучам,
Зажмурился, как не хватало там
И неба синего, и солнечного света…
– Ты, Фёдор, извини, но до рассвета
Должны мы быть уже в столице.
Поэтому не грех поторопиться.
Как хорошо на воле, как легко!
Как небо бесконечно высоко!
Блеснула паутинка, пролетая.
Не за горами осень золотая.
Ещё тепло по-летнему пока,
Но чувствуется свежесть ветерка.
Уже мазками жёлтыми берёзки
Раскрасили кудрявые причёски
И пахнет травами нескошенных лугов
И яблочным обилием садов.
– Видать ты не торопишься, Федот.
А мы с коллегой, вот, наоборот,
Здесь долго оставаться не желаем.
Идём к вертушке и тотчас взлетаем!
– Да, я ни капельки не тороплюсь,
Смотрю на мир, не насмотрюсь.
Закатом не могу налюбоваться
И воздухом свободы надышаться.
Или свободы ещё нет пока?
И я ещё по-прежнему ЗэКа?
– Нет, Фёдор, ты свободен, безусловно,
Но, должен слушать нас беспрекословно.
– Так, стало быть, под вашим я конвоем?
– Нет-нет, ты под охраной, Бог с тобою!
– И я могу уйти в любой момент?
– Конечно, можешь, только каждый мент
Портретик твой имеет на руках.
Там сказано, что ты злодей и враг.
И премия, совсем не рядовая,
Тому, кто тёпленьким тебя поймает.
Ну мы пойдём, Федот, а ты уж сам решай,
А как решишь, так мигом догоняй.
Хотелось материться во всю глотку.
Сорвав полыни бархатной щепотку,
Федот растёр её в ладонях и вдохнул
И смачно так от всей души чихнул.
Потратив все эмоции на чих,
Стал догонять охранников своих.
Потом в иллюминатор вертолёта
Федот смотрел на топи и болота
И на тайгу, что плотным одеялом
До горизонта землю укрывала.
В порту Якутска борт уже стоял
И только их, похоже, ждал.
Дождавшись сразу стартанул
И на столицу повернул.
Рубиново пылающий закат
Был огненными красками богат.
И бирюзово-фиолетовым отливом
В ночную тьму отсвечивал красиво.
Такую красоту пером не описать
И кистью