«Капралу подобает о всех своих солдатах, по утру и вечеру, известну быти, и будет кто из них по злому житию склониться, таких должен остерегать и всячески возбранять и отнюдь не позволять в карты и прочими зернами играть; и буде кто ему не послушен явится, подобает ему о том сержанту сказывать. Он стоит у своего капральства на передней шеренге на правой стороне»[66].
Молодой капрал понимал, что он должен завоевать авторитет в глазах солдат своего капральства, и не только рекрутов-новобранцев, но и опытных старослуживых. И он старался: содержал в образцовом порядке свой тяжелый мушкет со штыком[67], старательно сам чистил и смазывал, не доверяя этого ни слуге, ни рекруту, как это делали многие другие дворяне, несмотря на их снисходительные либо недоуменные улыбки, любовно поглаживал его и называл своей женой. Следил за чистотой и подгонкой своего темновато-зеленого мундира с отложным воротником синего, семеновского, цвета и красными обшлагами, за красным камзолом и красными штанами, черными суконными штиблетами и кожаными башмаками. Конечно, мундирные вещи и обувь были заботой дворового камердинера, равно как и черная суконная треуголка с широкими закругленными полями. Всегда в порядке были и портупея с перевязью, а на боку ловко сидела в черных, из лосиной кожи, ножнах шпага. Сам опрятный в военной форме, он имел полное право того же требовать и от своих солдат. И это был не мелочный педантизм, ибо состояние формы многое говорит о внутреннем душевном настрое воина.
Очевидно, что в первые месяцы службы Александр Суворов показал такое рвение и успехи, что в приказе по полку от 7 мая 1748 г. о назначении особой команды от лейб-гвардии Семеновского полка, командируемой в Кронштадт «для провожания корабля “Захарий и Елизавет”»[68], «он назван первым среди четырех командируемых капралов»[69]. Церемония «провожания» состоялась в конце июня, на борту линейного корабля была сама государыня. Сразу после торжественных проводов гвардейцы возвратились в Санкт-Петербург.
Скорее всего, тем же летом молодой капрал удостоился первой награды. Хорошо известна история о пожаловании ему императрицей рубля «крестовика» за ловкость, с которой он отдал ей мушкетом честь, находясь «на часах» в карауле в дворцовом парке. Фукс утверждал, что это было у Монплезира в Петергофе. Но имени нашего героя нет в приказах по полку, где отмечались служебные командировки для несения караулов в Петергофе. Очевидно, это произошло в саду растреллиевского Летнего дворца на Фонтанке[70].
15 декабря 1748 г. в полночь государыня при пушечной салютации покинула северную столицу империи и отбыла в Первопрестольную, а 29 декабря туда же выступил и сводный батальон семеновцев, в который был включен и капрал Суворов. Он провел в Москве почти