Кадетам и жандармам сей стяг на фиг не нужен.
То есть воюют свои со своими. Две команды. Как в старинной русской народной игре в лапту. Она же игра в хлопту (от хлопок, выстрел). Или же как в родственной лапте – игре в знамя!
Только вместо биты и мяча – пистолеты и красное полотнище.
А где же Свобода?
Отдала знамя и слиняла?!
Ничего себе.
Нет-нет. Она где-то рядом. Мы же слышим ее шорох. Чувствуем запах. Но где?!
А ну-ка догадайтесь!
За рамой, господа, за рамой. Вот-вот вернется.
Все просто.
Послушайте: Свобода воюет за другую команду. И Зло лишь временно овладело стягом. Русская Марианна вот-вот добьет противника.
Смотрите, скольких уже укокошила!
И наступит у нас СВОБОДА-РАВЕНСТВО-БРАТСТВО!
Произведение являет собой апофеоз разрушения: знамя-руина, баррикада-руина, город-руина…
Толпа-руина.
Весь мир – развалина!
Тут, пожалуй, настал момент процитировать Виктора Гюго: «То было создано вдохновенным порывом клокочущей ярости».
Да, да, «Клокочущая ярость» – вот правильное название для данного опуса. Но, пожалуй, оставим неправильное «Собачья свадьба и „Свобода, ведущая народ“».
II. Философия общего дела, или Что хотел сказать этим автор
Климент Николаевич Редько
Я строю… из динамита.
Замечательный коллекционер русского авангарда Георгий Дионисович Костаки рассказывал: «Я ведь раньше собирал малых голландцев. Прихожу как-то домой, смотрю на своих голландцев, вижу: все они серые, тусклые, бесцветные. Мне тоскливо так стало. Продал голландцев, стал собирать русский авангард: Кандинского, Шагала, Малевича… Потом подумал: в каждой армии, кроме генералов, есть еще полковники, майоры, лейтенанты…»
Климент Редько. Восстание, 1924–1925
Дионисий. Спас в силах, ок. 1500 года
Одним из блестящих офицеров вышеозначенной армии был художник Климент Николаевич Редько. Картина «Восстание» Редько, висевшая над кроватью Георгия Дионисовича, в свое время (начало 1970-х) произвела на меня ошеломляющее впечатление. Впрочем, и нынче продолжает производить каждый раз, когда я останавливаюсь перед ней в Государственной Третьяковской галерее.
«Восстание» – картина-вспышка, картина-взрыв. Акт Творения.
Пространство расширилось (или, наоборот, на выбор, сжалось). Во тьму образовавшейся пустоты проник Свет. Родился Универсум.
Только ленивый не отметит связи «Восстания» с иконописной традицией (кстати, автор картины и начинал как иконописец). Если вкратце, религиозные аллюзии выглядят приблизительно следующим образом: геометрия произведения напоминает композицию ключевой, центральной иконы иконостаса «Спас в силах». Ромб, вписанный в круг, который, в свою очередь, вписан в квадрат. Схема, обозначающая Вселенную, укреплена двумя пересекающимися диагоналями, ориентированными на четыре стороны