А в следующее мгновение Луис набрел на храм Пернатого Змея – Кецалькоатля – одного из самых почитаемых индейских богов. Святилище Кецалькоатля было также выстроено в форме пирамиды, но, в отличие от пирамид Солнца и Луны, основание его было украшено барельефами, среди которых были изображения самого божества. Луис пристально вгляделся в оперенную змеиную голову, вырезанную на камне, и в ее чертах ему привиделся Йиг – Изумрудная Кобра из его сна. А что, подумал Луис, вполне возможно, что Йиг – самый древний змеиный бог, которому поклонялись индейские племена в незапамятной древности, а культ Кецалькоатля, который исповедовали ацтеки и майя, произошел от культа Йига…А может, Йиг был просто архетипом и прообразом всех змеиных богов, и каждому представлялся в разном обличье. Луис видел Йига Изумрудной Коброй, а загадочные строители Теотиуакана – Пернатым Змеем, но за обоими этими божествами скрывался один образ, одно волшебное существо.
После Теотиуакана была Тула – столица воинственных тольтеков, предшественников ацтеков, практиковавших человеческие жертвоприношения. Этот город впечатлил Луиса намного меньше, чем Теотиуакан. Возможно, дело было в том, что город просто хуже сохранился, и был меньше по размерам. Однако Луису казалось, что причина в ином – город тольтеков словно дышал агрессией и злобой, которых совсем не было в Теотиуакане. Пятиметровые каменные изваяния воинов и колонны, которые должны были поддерживать перекрытия городских сооружений – смотрелись на редкость однообразно, и в них ощущался милитаристский дух, который был глубоко чужд Луису. Возле пирамиды Утренней звезды – также храма Кецалькоатля – Луис задержался подольше. У входа здесь сохранились внушительные каменные статуи змей, а также фриз с изображением ягуаров и пожирающих человеческие сердца орлов. Вот от кого ацтеки позаимствовали свои кровавые обычаи! Но Луис не мог понять одного – ведь эти индейцы, тольтеки, также поклонялись Йигу-Кецалькоатлю, как и майя, и строители Теотиуакана. Почему же они утратили мудрость и тягу к познанию, а также стремление к гармонии и красоте, свойственные майя и теотиуаканцам? Почему тольтеки заболели «болезнью войны», и почему превратили древние прекрасные ритуалы обновления и плодородия в кровавые человеческие жертвоприношения? За всем этим крылась какая-то тайна, возможно, связанная с тем, что и майя и теотиуаканцы покидали свои города…А на смену им приходили жестокие тольтеки, а вслед за ними и ацтеки, перенявшие их обычаи. Возможно, что Йиг наказал ацтеков и тольтеков за искажение принципов его учения, наслав на них испанцев-конкистадоров? Эта мысль показалась чрезвычайно привлекательной пятнадцатилетнему Луису с его подростковым пылким воображением. А может быть, майя и древние ольмеки и теотиуаканцы