– Oui?[16]
– Monsieur, bonjour. J’ai un petit probleme[17].
– Comme tout le monde. – Дюкло, вытирая руки, сел. – Alors, qu’est-ce que c’est?[18]
– Ma voiture…[19]
Дюкло поднялся с тележки, достал из кармана пачку «Бастос», и они вышли посмотреть «порше». Саймон понял, что его словарь не включает понятие выхлопной трубы, посему он припал к земле и показал пальцем. Дюкло, затягиваясь сигаретой, согнулся следом. Пес поднялся и присоединился к ним. Протиснувшись между ними, осмотрел заднее колесо «порше» и поднял лапу.
– Filou! Va t’en![20]
Пнув пса ногой, Дюкло наклонился снова, чтобы получше рассмотреть болтающуюся погнутую трубу.
– Putain! – Постучав рукой по искореженному металлу, покачал головой. – Il faut le remplancer. – Снова, будто размышляя, затянулся сигаретой. – Beh oui. C’est foutu[21].
Он объяснил Саймону, что запчастей к немецкой машине в этих краях нет. Чтобы получить их, уйдет время. Новый узел придется заказывать в Авиньоне, может быть, даже в Париже. Два-три дня. Потом потребуется срок, чтобы поставить. Не мог бы месье прийти к концу недели? К этому моменту все будет в порядке.
Первой реакцией Саймона было кинуться к телефону. Все проблемы в мире можно решить при помощи телефонного звонка. Но кому звонить и что толку? Конец дня. Такси, по всей видимости, в деревне нет. Крепко застрял. Дюкло, глядя на него, пожал плечами. Саймон, улыбнувшись, тоже пожал плечами. В конце-то концов, он в отпуске.
Достав из багажника вещи, он вышел на крошечную деревенскую площадь. Перед кафе с поблекшей голубой вывеской «Спортивное» катали шары четверо стариков с выдубленными солнцем лицами. Свалив вещи у железного столика, Саймон вошел внутрь.
В помещении было пусто, если не считать мух, жужжащих над затиснутой в угол мороженицей. В зале в беспорядке расставлены столики с пластиковым верхом и разношерстные старые стулья. Позади длинной цинковой стойки над дверью на теплом сквозняке тихо колыхалась плетеная занавеска от мух. Да, подумал Саймон, это тебе не «Риц». Он не спеша подошел к широкому окну в конце зала и присвистнул, пораженный открывшейся панорамой.
Окно выходило точно на юг, в сторону широкой плоской равнины, кончающейся у подножия Люберона, милях в пяти. В косых лучах заходящего солнца в складках гор залегли глубокие тени, резко контрастирующие со светлой серовато-лиловой дымкой освещенных участков скал и зеленью сосен и дубов. Внизу, в долине, тянулись аккуратные ряды виноградников, прерываемые словно врисованными в четко выписанный пейзаж беспорядочно разбросанными постройками ферм. По черной ленте дороги беззвучно двигался ярко-желтый, словно игрушечный, трактор. Все остальное замерло.
– Месье?
Саймон оглянулся и увидел за стойкой девушку. Улыбнулся, вспомнив, что говорил Мюра, и заказал пастис. Вот она, в точности соответствующая