За кольцевой автострадой легковые машины сменили грузовики. Он прибавил скорость до ста двадцати. Телефон, который бы в Лондоне непрерывно пищал, извещая о неприятностях с клиентом или о переносе совещания, молчал. Саймон нажал кнопку вызова, пробуя связаться с Лиз. Станция не ответила. Оставалось только ехать и думать.
Свободный, в добром здравии, обладатель пакета акций процветающего агентства – его положению могли бы позавидовать многие. Пока дела шли нормально, он всегда располагал сотней-другой тысяч фунтов, как бы ни сорила деньгами Кэролайн. Вспомнил, как у нее украли карточку «Американ экспресс». Несколько недель он не сообщал о потере – вор тратил меньше, чем она. Хотя и в дальнейшем с ней не избежать расходов и неприятностей, всегда можно откупиться.
С работой было не так просто. Труды, связанные с созданием агентства, позади. Оно действует, и теперь остается только поддерживать его на плаву да добывать новых клиентов. Пятимиллионный счет в банке, который в свое время был бы поводом для радостного торжества, теперь всего лишь кость, брошенная Сити. Энтузиазм уступил место хорошо вознаграждаемой скучной работе.
А теперь еще Нью-Йорк… и Зиглер. Когда Саймон оказался вынужденным вслед за «Саатчис и Лоу» начать бизнес в Америке, он совершил обмен акций с «Глобал рисорсиз», весьма агрессивным рекламным конгломератом, возглавляемым одной из самых неприятных личностей. Никто не признавался, что ему нравится Зиглер, но никто и не отрицал его умения работать. Он, казалось, за уши затаскивал к себе клиентов, ошеломляя их обещаниями невиданного сбыта и огромных прибылей. Саймон десятки раз видел его в деле – грубый с подчиненными и почти маньяк в погоне за клиентами. Страх был той дубинкой, которой он пользовался внутри агентства. Он щедро платил сотрудникам, зато потом терроризировал их. Страх другого рода – боязнь потерять рынок – лежал в основе всех его представлений. Он мог битый час распространяться на излюбленную тему: «Продажа – это война, и эти шельмы только и думают о том, чтобы тебя достать». Как правило, даже самые искушенные клиенты при этих словах начинали нервно оглядываться через плечо.
Саймона с Зиглером (разумеется, за глаза) сравнивали с двумя псами, которые не могут поделить конуру. Каждый из них посягал на чужую территорию. Каждый хотел заполучить всю конуру, в данном случае весь мир. Их взаимная неприязнь маскировалась профессиональной любезностью, которая никого не обманывала, полной шпилек, тщательно формируемой перепиской и показным панибратством, когда им случалось вместе появляться на людях. Время для решающей схватки еще не пришло, но оно не за горами. Саймон это понимал, и если когда-то эта мысль стала бы стимулом к действиям, то теперь она только наводила тоску.
Подобно