Турма кельтов, побросав луки, мужественно рубилась с сарматами, то отбегая, то приближаясь к центуриям Статия, кельты оттягивали на себя часть нападающих, но не могли помочь большим.
Марк Скатола, оттесненный на левый фланг, отбиваясь сразу от нескольких даков, мучительно осознавал, что остаткам его когорты не продержаться долго без помощи извне…
…Две сотни Галерия Цецины столкнулись с пятью всадниками-кельтами на равнине близ моста, в двух километрах от места сражения. Декурион кельтов на вполне сносной латыни объяснил Цецине, где когорта попала в засаду.
Недослушав декуриона, Цецина развернул свой отряд на помощь Скатоле. Место, где шло сражение, было хорошо знакомо Галерию Цецине, ему не единожды приходилось проходить его, и сейчас, отправляя кельтов в лагерь легиона, он понимал, что это бессмысленно, вся конница находилась под его рукой, а помощь легиона придет спустя лишь пару часов. Перед Цециной стояла нелегкая задача. Гнать животных по восходящей дороге означает запалить их, лишаясь атакующей силы; неспешность и промедление делают бесполезным его прибытие, ибо защищать уже будет некого и он сам подвергнется нападению…
Две центурии Марка Статия отбивались из последних сил от превосходящего противника. На левом фланге штандарт Авла Пелиона показывал, что окруженные еще не вырублены до конца и продолжают сопротивляться, правый Статий не видел и понимал, что там дело совсем худо.
Знаменосец Статия умер мгновенно, пораженный несколькими ударами одновременно. В сутолоке и давке штандарт не был подхвачен, и его втоптали в кровавое месиво под ногами. Опцион на другой стороне квадрата поддерживал мужество и дисциплину солдат, но вид падающего знамени всегда действует угнетающе.
Более половины легионеров были еще не окрепшими в боях новобранцами, недостаточно опытными и стойкими, в их глазах все быстрее нарастал ужас смерти, движения становились все более нервозными и неуверенными, строй ломался, и римляне сбивались в кучу…
…Сквозь яростный, но все же монотонный шум сражения Скатола услышал неясный, но хорошо узнаваемый топот несущейся галопом конницы, приближающийся со стороны дороги, по которой пришла когорта.
Мысль о том, что это резерв сарматской конницы, придала Скатоле мрачной решимости отчаяния. «Только не плен, лучше смерть, избавляющая от позора и лютых пыток варваров, – мелькало в голове Марка. – Только не плен, только не плен…»
Конный отряд Галерия Цецины максимально быстро, но все же экономя силы, добрался до места, занял выгодную позицию за изгибом дороги, поросшей густым лесом. Нужны минуты для разведки, перестроения и большого вдоха перед вступлением в сражение. Сквозь листву деревьев хорошо были видны спины ликующих даков и отчаянно и безнадежно защищающихся римлян.
Обернувшись к командиру 2-й сотни Асинию Помпонию, Цецина произнес:
– Если