– Жив ещё, а ведь ты, диду, был уже немолодым, когда, лет десять назад, мы ходили за зипунами на Туретчину.
– А, что мне сделается, Богу угодно, чтобы я ещё ходил по земле. Вот, пришёл в твоё войско, послужить казачеству. Да и дело у меня к тебе имеется очень важное, атаман.
– Тогда жду тебя, диду, завтра у себя…
…Как только старик вошёл на второй день в светлицу, где Булавин беседовал с двумя старшинами, сразу подошёл к атаману и прошептал:
– Разговор у меня к тебе, атаман, важный и наедине.
Проводив атаманов полков до дверей, Кондрат повернулся к старику:
– Ну, что, диду, какая у тебя тайна?
– А тайна такая, Кондратушка! Ты затеял великое дело, а для этого тебе понадобится много золота. Так вот, я могу тебе указать место, где Степан Тимофеевич Разин спрятал целый корабль, набитый золотом и серебром, возвращаясь из персидского похода за зипунами. Атаман завёл корабль по воде на мель, а когда вода ушла, наметал курган. На том месте имеется одна примета – пять верб крестом. Их посадил сам атаман.
– Я, диду, слышал это, но думаю, что это сказки людей.
– Это не сказка, атаман! Я входил в число казаков, которым Степан Тимофеевич доверял, и был вместе с ним, когда прятали это золото. Со всех присутствующих при этом казаков Разин взял клятву.
– Как же ты решился нарушить клятву?
– Я нарушаю клятву с разрешения Степана Тимофеевича, хотя его уже и нет в живых. Он тогда сказал, что нарушить её можно только в одном случае: если золото будет использовано против бояр, а его самого уже не будет в живых. Ты пошёл против бояр, вот сейчас и настало время открыть тебе, атаман, тайну клада.
– Ты, диду Остап, точно помнишь место клада, не забыл ещё?
– Ты, Кондрат, не смотри, что я стар, у меня голова помнит все события, в каких участвовал.
– Тогда я выделю тебе отряд надёжных казаков во главе со старшиной Данилой Копеевым, которому доверяю, как себе. Он укажет место, куда перевезти золото и серебро…
…Зерщикова разбудил неистовый лай собак.
– Кого-то там принесла нелёгкая! Ох, неспокойные времена наступили! – ворчал он, вставая с полатей, а привставшую жену успокоил:
– Спи, это ко мне, казаки!
Он подошёл к стене, нагнувшись, открыл дверцу во втором венце сруба и, выглянув на улицу через бойницу, увидел двух всадников у плетня. Пройдя на «чёрную» половину избы, приоткрыв дверь, крикнул преданному слуге из татар:
– Ахмет, спишь, дармоед! Иди, посмотри, кто приехал!
Через несколько минут в дверь светлицы вошёл Степан Ананьин.
– Что-то случилось? Неужели Кондрат узнал о нашем сговоре против него? – заволновался хозяин дома.
– Не беспокойся, Илья Григорьич, атаман Булавин ни о чём не подозревает. У меня другое, очень важное дело к тебе, – ответил гость.
Он подошёл к двери, заглянув