Над Атлантическим океаном.
Дайте воздуха свежий поток!
Мне не жалко покинутой суши.
Даже вечером, теплым порой,
Замерзают горячие души.
Презумпция невиновности
Вечерняя электричка мчит пассажиров с окраины Буэнос-Айреса к центральному терминалу «Ретиро». За окнами проносятся однообразные рабочие кварталы, спортивные площадки, огороженные металлической сеткой, небольшие зеленые скверы. На станции «Сан-Мартин» в вагон заходят две девочки лет двенадцати-тринадцати. Руки и лица давно не мыты, одежда и обувь поношенные и грязные. По всему видно, что в школу они не ходят, время проводят на улице. Следом за ними в проходе появляется проводник в форме и со свистком на шее. Подходит к девочкам, которые уже уселись друг против друга в центре вагона.
– А ну-ка, быстренько встали и вышли из поезда! Я вас знаю, только и умеете, как по карманам шарить!
Одна из девочек недовольно дергает губами и глазами говорит своей подружке не двигаться с места.
– Пока не выйдете, состав не тронется с места, – продолжает проводник.
Проходит пять минут – девочки сидят, поезд стоит. Пассажиры начинают нервничать. Все устали после работы, хотят поскорее домой добраться. В дверях появляются двое полицейских:
– Девочки, выйдите, пожалуйста! – вежливо начинает один из них, молодой и коренастый.
– Но мы ничего плохого не сделали, почему мы должны выходить? – говорит девочка-лидер, смотря не на полицейского, а в лицо своей подруги.
– Я не знаю в чем дело, но проводник сказал, что вас надо высадить.
Начинаю себе представлять, как разовьется произвол: полицейские стащат девчонок с сидений и силой выставят прочь. Но этого, к счастью, не случается. Проходят еще десять минут. Народ в вагоне делится на две группы: одна ненавидит подростков за их упрямство, другая – им сочувствует.
– Девочки, имейте совесть! Пересядьте на другой поезд, чего вам стоит? Нельзя же допускать, чтобы из-за вас взрослые люди не могли вовремя приехать домой! – говорит с раздражением сеньора средних лет.
– Вы не имеете права просить их об этом! Никто не знает, что произошло на самом деле, – вступается за подростков юноша с лицом семинариста.
У одной из девочек по лицу текут слезы, которые она не утирает, а слизывает языком. Тут в спор включаются и другие пассажиры. Пока все с шумом переговариваются между собой, двери вагона закрываются, и электричка начинает медленно набирать скорость.
Смотрю на часы: опаздываю на важную встречу. Но меня это не расстраивает – я рада за девчонок.
А разве взрослые всегда должны быть правы только потому, что они взрослые?
Сорсаль
Это страшный рассказ, хотя и не на столько, чтобы на протяжении всего повествования ваше сердце учащенно билось, а тело дрожало бы как осиновый лист. У него только конец плохой.
Случилось это ровно год тому назад, в самом начале аргентинской