Неожиданное низкое глиссандо входной двери заставляет меня обернуться: в зале появился незнакомец со скрипкой в руке. Он шел по зашарпанному дощатому полу по направлению ко мне. Среднего роста, пропорционального телосложения. Темные волнистые волосы достают почти до плеч. Левая рука в кармане джинсов. В его облике царят нездешнее спокойствие и уверенность.
– Вы новенький? Как вас зовут? – спрашиваю я сходу, соскучившись сидеть в одиночестве.
– Меня зовут Икарусом и, как вы правильно заметили, я новенький. Буду временно играть с вами в первых скрипках, – приятным голосом отвечает молодой человек и усаживается рядом.
«Вот уж имя! – думаю про себя, – неужели его родители не знали поговорки „как корабль назовешь, так он и поплывет“? А что если он в одночасье опалит свои крылья и упадет в море?» Мне заранее становится его жалко – такого симпатичного и интересного. Пока он вынимает скрипку, искоса разглядываю его спину – не проступают ли сложенные крылья под серым джемпером? Не забываю по привычке обратить внимание на его ногти: они чистые, коротко остриженные, трапециевидной формы. Значит, ему нравится искусство, он горд и не любит критику – как утверждают наблюдения.
Постепенно зал заполняется музыкантами. Оставив свою виолончель, с противоположной стороны бежит, стараясь не стучать каблуками, моя подруга Ноэлия и шепчет на ухо: «Твой новый сосед совсем даже неплох! Не теряйся!» Во всех незнакомцах она видит потенциального жениха для меня. А вот Луис наоборот – всех претендентов у меня отбивает. Вот и сейчас он начинает тянуть свою худенькую шею и нервно крутить флейту в руках, не сводя глаз с новенького. Его обольстительная улыбка, предназначенная для Икаруса, застывает на губах, когда перед оркестром появляется дирижер.
– Начнем с Moderato.
Адриан, как всегда, сдержан и строг. Он – приглашенный дирижер, молодой и со свежими идеями. Пользуясь предоставленной возможностью работать со столичным оркестром, старается взбудоражить наше болото. Для последнего в году концерта выбрал Третью симфонию Прокофьева. Мы все в ужасе, ведь у нас только Гайдн, да Шпор неплохо получаются!
Мне непривычно ощущать, что рядом сидит не Кларисса, а Икарус. Вместе с отсутствующей по болезни старой скрипачкой исчезли специфический запах лаванды и подушечка в стиле пэчворк, которую она кладет на сиденье. Краем глаза вижу, с какой концентрацией играет новенький. Он как будто здесь, рядом, и в то же время его нет вовсе, словно