Для тоски, которой живу и поныне.
Пора домой
Утро было холодным и пасмурным. Северный ветер дул с такой силой, словно злился тому, что вчера по календарю началась весна. Веревки, которыми палатки крепились к редким деревьям, немилосердно скрипели. Фанерный домик, где проснулась Грета, стоял на самом краю коммуны. Продуваемый насквозь, он вздрагивал и раскачивался под резкими порывами ветра.
Грета проснулась от собственного кашля, тяжелого и надрывного. Осторожно выглянула из-под грязного шерстяного одеяла и некоторое время смотрела на качающийся вместе со стеной плакат с Мэрилином Мэнсоном. Потом Грета попробовала выбраться из-под одеяла, но, ощутив холод, тут же спряталась обратно – погреться еще пару минут.
Ее приятель Курт сидел за столом и вырезал ножницами этикетки с консервных банок. Рядом – кусок фанеры с прибитыми фигурами из жести. Курт делал картины из подручного материала, считая себя поп-арт-авангардистом. Иногда, но не чаще, чем раз в два месяца, ему удавалось продать картину. Впрочем, денег от продажи хватало только на месяц жизни, не больше.
– Ну почему так холодно? – первое, что произнесла Грета, показываясь наконец из-под одеяла.
Курт сделал вид, что не услышал. Он закончил вырезать фрагмент банки, положил его на небольшой верстак в углу, накрыл деревянным бруском и пару раз ударил киянкой. Расплющив жестянку, Курт начал прибивать ее гвоздями к фанере.
– Сделай чая… – тихо попросила Грета.
– Занят, – сурово ответил Курт.
Грета резко встала. Спала она прямо в одежде, грязные волосы сбились и торчали в разные стороны разноцветными пучками. Грета подошла к чайнику и включила его. Чайник зашипел, а Грета вернулась к кровати и снова нырнула под одеяло, по пути нажав кнопку магнитолы, из которой застучал жесткий индастриал. Курт спокойно отложил в сторону киянку и остаток банки, подошел к магнитоле и выключил ее.
– Налей чая, – повторила Грета умоляюще.
Курт взял с криво прибитой полки квадратную банку, открыл крышку и посмотрел внутрь.
– Чай кончился, – почти довольно сообщил он и стал ножницами резать пустую банку.
Чайник закипел и выключился. Грета поднялась, взяла с верстака чашку и налила кипятку.
– А сахар?
– Сахар кончился позавчера.
Грета завернулась в одеяло, села на край кровати и начала с отвращением отхлебывать пустой кипяток из чашки.
– Кажется, я заболела.
В резко открывшуюся дверь без стука вбежал Ральф, длинноволосый парень, с листом бумаги в руках.
– Смотри, чего нашел. – Он протянул Курту объявление.
Не отрываясь от работы, Курт глянул, тут же отложил молоток