Незаметно достаю телефон из кармана – время приближается к полудню, скоро будут «выносить». Понимаю, что остается последняя возможность. Несколько секунд не могу решиться, но все же заставляю себя встать и двинуться к гробу. Марька от удивления что-то крякает. Подхожу ближе – кто-то из Аринкиной родни услужливо отодвигается, меня видит Дашка и кажется, кривит губы в невольной улыбке. Она тянет меня за руку – и я оказываюсь прямо перед Аринкой, перед фактом ее смерти. Нас больше не разделяют люди и обстоятельства.
Я не узнаю ее. Мы ведь знаем людей по эмоциям, улыбке, выражению лица. Лицо мертвой девушки, лежащей передо мной, как будто стерто – никакого движения мыслей или чувств. Оно непривычное – Аринка никогда не красила губы такой морковной помадой, и упаси нас боже от розовых румян! Свадебное платье предусмотрительно закрытого кроя, но в небольшом вырезе вокруг шеи я замечаю нитку фальшивого жемчуга и чуть ли не фыркаю.
Арин, ты должна встать и прекратить все это. И прежде, чем я успеваю что-то осознать, раздается мой голос:
– Арин, вставай.
Дашка взвизгивает от новой волны слез и вцепляется в мою руку, как хищник в жертву. Но по сладострастным рыданиям, я понимаю, что ей это нравится – упиваться своим и моим горем.
– Зачем вы ее так накрасили? Снимите этот дурацкий жемчуг! Я сама…
Меня уже не остановить, к тому же, я вообще, кажется, отделилась от тела и просто наблюдаю со стороны как кто-то в моем платье, фигуре и волосах запускает руку под Аринкину шею, находит застежку, перетягивает ее наружу, ловко отстегивает дешевую бижутерию и избавляет Аринку от этого старушечьего украшения.
– Не надо… – бормочет девушка в моих волосах и платье и передает жемчуг в ближайшие руки. – Это не Аринкин. Где ее любимая подвеска со звездочкой?
Вопрос задан Дашке, но она только ревет и пучит глаза.
Дашкины слезы каким-то немыслимым образом начинают течь по моим щекам. Между тем девушка натягивает на ладонь край рукава моего черного платья и пытается стереть помаду. Но ядовито-яркий оранжевый цвет даже не размазывается по лицу.
Я начинаю выть от бессилья.
Кто-то оттаскивает меня от Аринки. Кто-то разворачивает лицом к себе и прижимает мою голову к мягкому темному свитеру. Я чувствую запах Ваньки и затихаю, как ребенок в крепких защищающих объятиях. Мы двигаемся к стульям у стены, кто-то дает ему стакан с водой, и он подносит его к моим губам. Я поднимаю голову и вижу. Да, это Ванька. Хмурый, но встретившись с моим взглядом, пытается улыбнуться. Самое удивительное – его ничего не смущает.
Я делаю несколько глотков из стакана и сажусь на свое место. Мне тут же становится холодно.
– Порядок? – шепчет он, касаясь моего плеча. Я киваю, не в силах что-либо сказать. Все, что мне хочется говорить, это «не уходи не уходи не уходи». Но он уходит, отдав стакан с водой Марьке.
– Ну ты даешь, Насть! – восхищенно шепчет Марька и допивает мою воду.
***
На