Приготовленную рыбу надо было везти в город, чтобы она не пересохла, да и в икорке чтобы не вылезло соли больше положенной. Сборы были хлопотные. Сергей тоже собрался; тут вдруг обнаружилось, что у Мелании скоро день рождения, да и у Ульянки тоже близко. Собирались на двух подводах, да еще и с невесткиным братом – Федотом, здоровенным и добродушным парнем. Коль поехал Сергей, Мелания осталась дома, там, в городе, уже как сложится, но обернуться можно было за 7-10 дней. Такие возвращения всегда были праздником, но в ту весну все вышло по-другому.
***
Гидеон, чертя границы и контуры новой войны, подписывал каждую карту «Бомба». Сергей в редкие у того перерывы пытался убедить профессора, что его дар не может быть утоплен в повседневности, и он должен послужить. Только вот кому и чему может этот дар послужить, он не смог даже сам для себя объяснить. В один момент убеждаемый смог ему ответить так, что продолжать уговоры не хотелось. Ответ был не эмоциональный и не требующий подтверждений, но очень даже убедительный. Он спросил у Сергея, как тот считает, что если будет провидец, что заявит о гибели всего живого по причине того, что вода неожиданно поменяет свой удельный вес, поверят ли ему? И второе: если людям долго внушают, что сахар – это яд, а один будет настаивать, что белый кристаллический сахар – единственный барьер на пути к предстоящей мировой пандемии, поверят ли ему? Возразить было нечего. В тот день Гедеон на дворе выложил короб из полешек, обложил его своими рукописными папками и, не колеблясь, запалил. На вопрошающий взгляд Сергея сказал, что это всего лишь 10 предложений, а он уже вступил на новый путь эры сражений, он должен был описать то, что сам для себя назвал бомбой.
Киприан притащил свежую новость: у дома местного уполномоченного ОГПУ стоит автомобиль – грузовик и там уже сутки гульба по полной, а солдат здоровенный нерусской наружности ходит с винтовкой, пугает штыком девок и хватает их за подолы.