– Так ты думаешь-думаешь, что-что отцовская кровь совсем-совсем разжижилась в моих жилах?
Имперский принц нахмурился и расхохотался – как положено бестолковому восьмилетке.
– Что ты…
– Святейший дядя рассказал мне, Кел.
Грохот вражеских барабанов все катился по небесам.
– Что он рассказал тебе?
Она казалась изваянием, богиней какого-то ничтожного племени.
– Я знаю, что произошло с Айнрилатасом, с Шарасинтой и-и… – Она остановилась на вдохе, словно дыхание ее отсекло какой-то бритвой. – И Самар-мармасом.
Страх. Он предпочел бы увидеть на ее лице страх, признак опасности, любой отзвук его власти, однако видел лишь то, в чем нуждался сам, – бездумную уверенность.
Молчи. Прикинься слабым.
Она удивила мальчика тем, что сумела, хоть и неловко, но все же опуститься на колени возле его ног, несмотря на сложный каркас ее юбки. Кельмомас впервые понял, сколько хитроумия вложила она в эту конструкцию со всеми ее пружинками и зажимами. Мужской запах ее тела коснулся его ноздрей.
– А скажи-ка мне, Кел… – начала она.
При желании он мог бы легко заколоть ее.
Она выглядела каким-то бледным чудовищем. Чуть выкаченные глаза, веки с розовыми ободками, что-то трупное в очертаниях тела – буквально все в ней вселяло отвращение. И ее кожа, при всей своей бледности, казалась такой тонкой, что ее можно порвать ногтями… если он пожелает.
– Я должна-должна знать…
Ужас вселяло только бездонное безразличие ее взгляда.
– Это ты убил лорда Санкаса?
Он был неподдельно изумлен.
Она взирала на него со щучьей безжалостностью, мертвыми, лишенными выражения голубыми глазами. И он впервые почувствовал страх перед ее нечеловеческим умом.
Пусть себе смотрит… – пробормотал его близнец.
– Вчера вечером ты выходил на улицу? – спросила она.
– Нет.
Пусть посмотрит…
– Ты спал?
– Да.
– И даже не знал о возвращении лорда Санкаса?
– Нисколько!
Взгляд ее вновь сделался невозмутимым, движения – ходульными и безжалостными движениями автомата, лицо столь же невыразительным, как открывающийся под солнцем цветок подсолнуха.
– Так что же?! – воскликнул он.
Телиопа без дальнейших слов вскочила на ноги и повернулась к нему спиной, прошелестев нелепой юбкой.
– Ну а если бы это я убил его? – окликнул мальчик сестру.
Она помедлила, остановленная каким-то крючком в его голосе, а потом снова повернулась лицом к нему.
– Я сказала бы матери, – ответила Телиопа ровным голосом.
Он постарался смотреть вниз, на большие пальцы. Грязь въелась в завитки на подушечках, в складки на костяшках. Интересно, сколько времени потребуется, чтобы закопать ее здесь? Сколько времени еще ему отпущено?
– А почему ты уже не сказала ей?
Он ощущал на