– 1989, – негромко вслух прочитал он, – подожди, – и зашел в избу.
Мне казалось, что я был просто растоптан. Разбит от сказанного мне этим мужичком. Мне не хотелось абсолютно ничего. Просто, наверное, ещё раз проснуться и поскорее забыть всё это. До меня дошло, про какую машину он говорил. Катафалк. Именно в нем меня сюда и привезли. Как и всех остальных здешних обитателей.
Дверь снова заскрипела.
– Вот. Положишь рядом с крестом, – вышедший из избы мужичок протянул мне деревянную табличку с числом 1989. Такую я видел на Мишином кресте, только с другим числом. Как оказалось, теперь, и в самом деле видел, не во сне. Но как-то не спрашивал у него, что это за табличка. Теперь я понимаю, зачем она. Это как в библиотеке – картотека. Чтобы по ней, старожилам кладбища, умершего, определенного года рождения, можно было легче найти.
– Всё, иди, наслаждайся покоем и царством небесным, – сказал мужичок и скрылся за дверью.
Я медленно брел по пустому кладбищу. Перебирая все события у себя в голове. Выбирая, что из них правда, а что нет.
Вокруг было тихо, лишь кое-где чуть поскрипывали деревья. Было уже поздно, но, сколько точно времени, я не знал.
Подойдя к своей могиле, я увидел Михаила. Он сидел у себя на лавке, рядом с облетевшей от листвы березкой и задумчиво курил. Услышав меня, он обернулся.
– Ооо, привет Андрюха. Я думал, ты уже спишь, – выпуская из легких дым, сказал он.
Я подошел к нему и присел рядом. Моя голова была забита мыслями.
– Что это у тебя? – спросил Миша, обратив внимание на предмет в моих руках, – Аа, табличка. У смотрящего был? Я и забыл тебе сказать, что к нему нужно было зайти ещё в первый же день.
Я сидел рядом и переваривал кашу у себя в голове.
– Я ничего не понимаю, – чуть позже начал я.
– Я запутался… Я мертвый или живой?
Михаил посмотрел на меня.
Я рассказал ему про свои видения или может сны, что это было, я так и не мог понять. Про то, что мне сказал смотрящий. Что я действительно мертв и отсюда мне не выбраться.
После рассказа Михаил закурил ещё одну сигарету.
– Я ведь тоже, – выдохнул он, – как только сюда попал, долго не мог смириться со всем этим. Я и бежать пытался. И ночами слонялся по кладбищу. И сны, вот как ты говоришь, тоже видел, – мужичок затянулся ещё раз, – с ума, думал, схожу.
Миша сделал небольшую паузу.
– Это надо просто принять, Андрюха, и всё. Ничего не поделаешь с этим. Теперь-то уж точно.
Спасибо вон Петровичу, – мужичок кивнул головой куда-то в сторону, – помог, так сказать, не сойти с ума, – и вновь посмотрел на меня.
– И я вот с того дня решил помогать новичкам. Как-то их отвлекать от этих дум, мыслей… Самим им сложно справится с этим, по себе знаю.
Михаил перевел взгляд на свою могилу.
– Вот вспоминаю себя в первые дни здесь, и как-то тошно становится, – он поднес руку с сигаретой к своему горлу.
– Надо