– Господин Хэммарт, я не могу убраться, – сказала Сидни наконец. – Ваш дядя, барон Оймарт, приказал мне сопроводить вас в его особняк в Необязательном Городе.
– Я, кажется, уже сказал, что не пойду, – недобро отозвался Хэмри.
– Но вы же прочитали письмо.
– И что с того? Оно не обязывает меня куда-либо идти с незнакомой мне девицей.
– Но ваш дядя…
– Довольно о нём. Если хотите купить еды или чего иного – говорите. И уходите.
– Барон Оймарт предупреждал меня, что вы можете отказаться, господин Хэммарт, – Сидни взяла письмо с тумбочки. – Он сказал, что в таком случае мне нужно отнести это письмо вашему отцу.
"Если она отнесёт это письмо моему отцу, он точно ничего не расскажет", – Хэмри мысленно признал, что барон Оймарт его подловил. Его всегда съедало любопытство, почему отец помалкивает о себе. Сколько бы он ни допытывался, полученные им ответы всегда были невнятными.
– Сколько идти до этого твоего Необязательного Города?
Сидни оживилась.
– Довольно долго, на повозке будет куда быстрее.
– У тебя есть повозка?
– Да, господин Хэммарт. Барон Оймарт одолжил мне повозку, чтобы добраться до Вереска.
– Почему я вообще ему интересен? Ну есть у него очередной родственник, с чего бы ему приглашать меня погостить? Да к тому же, зачем ему со мной видеться, коли они с отцом не ладят?
– Не просто родственник, господин Хэммарт. Вы его родной племянник. Детей у барона нет, хоть семейство его и плодовито. Не мне рассуждать об этом, но, если хотите знать моё мнение, племянник – это лучше, чем ничего. Простите, как-то грубовато я сказала.
– А по-другому и не скажешь. Ладно, допустим, я поверю тебе. Надолго ли мой якобы дядюшка приглашает меня? Всё же я лавочник, негоже лавке простаивать без дела.
– Это уже на ваше усмотрение, господин…
– Я поеду при одном условии, Сидни, – перебил Хэмри. – Перестань называть меня господином Хэммартом. Я Хэмри, и не более того.
Девушка смущённо улыбнулась и согласно кивнула. Хэмри не хотелось обманывать отца, но, если посудить, он и не обманул, потому как ничего ему и не сказал. Сидни распахнула дверь, и Хэмри углядел повозку с запряжённой в неё стреноженной лошадью. Она стояла прямо возле дощатого настила перед входом в лавку, где Хэмри не упускал случая выкурить трубочку-другую, устроившись поудобнее на стуле. Он любил смотреть на снующих мимо горожан и горожанок, и тоскливое время пролетало незаметно. Хэмри сочувствовал тем, кто вынужден день ото дня зарабатывать себе на пропитание. В Вереске не было иной работёнки, кроме как ловить рыбу да выпалывать бесчисленный вереск, торчащий откуда придётся. А на рыбной ловле сильно не разживёшься. В удачную неделю заработок составлял приблизительно пятнадцать медных ойтов. В неудачную, во время никудышного клёва, рыбаки обходились десятью. Таких деньжат еле-еле хватало, чтобы сводить концы с концами. И это при том, что в Вереске цены выставлялись куда более щадящие, чем в остальном Таргерте.