Дядьсаша только фыркнул:
– А кто говорит, что хорошо? Плохо, конечно, только нас с тобой это вообще не касается. Вот охрана стоит, пусть у них голова болит. Или пусть их родители этим вопросом занимаются.
И он кивком показал на губастых белокожих мамаш, которые с важностью выгружали своих детей из дорогих иномарок.
– Ты только посмотри на них! Они нас за людей не считают, а ты еще за детей их переживаешь! Вот вырастут эти детки и тоже будут простых дураков, вроде нас с тобой, давить и обворовывать!
Дядьсаша еще долго ораторствовал, а Отахон ему не возражал. В конце концов, Дядьсаша прав: не их это дело. У школы есть охрана, здесь полно людей, да и дети все время на виду, никакой извращенец к ним и близко не подберется.
А через несколько дней Отахону и вовсе стало не до скользкого типа: началось обострение хронической болезни – сильно разболелась левая нога. Он старался незаметно массировать ее, сидя на остановке, но по опыту знал, что это не поможет: нужны лекарства, а денег купить их у Отахона не было. От долгого сидения нога затекала, и ему приходилось, превозмогая боль, вставать и ходить по остановке.
Пришедший с утра трезвым Дядьсаша мрачно взирал на перемещения Отахона.
– Какие лекарства нужны?
– Они дорогие, Дядьсаша, – грустно ответил Отахон, но Дядьсаша закричал:
– Да кто тебя про деньги спрашивает, деревянная ты голова! Какие нужны, спрашиваю?
Отахон перечислил те, что ему прописывали в прошлый раз, и Дядьсаша, надвинув на глаза старую кепку, исчез.
Отахон продолжал массировать мучительно нывшую ногу.
– Только бы судороги не начались… – обреченно подумал он и закряхтел, стараясь сесть поудобнее и вытянуть больную ногу. Это был непростой процесс, но кое-как Отахон с этим справился, и, уже устроившись на скамейке, вдруг зацепил взглядом знакомую фигуру.
Отахон не поленился и вынул из сумки очки. Так и есть – тот самый скользкий тип стоит у школьной ограды и мило болтает с каким-то мальчиком. Мальчишка совсем крошечный, наверно, первый или второй класс, вон ранец болтается за спиной. Поболтав, скользкий протянул ребенку руку, тот без колебаний взялся за нее своей ручонкой, и они вместе не спеша пошли в сторону домов.
Отахон бросил взгляд по сторонам. Где же охрана? У ворот охранника не видно, может, обедать ушел?
– Кто-то должен вмешаться, – говорил себе Отахон, в душе надеясь, что это не он. – За ребенком сейчас родители приедут, наверно.
Но обычно оживленная улица была совершенна пуста. А скользкий увлекал ребенка в сторону домов, скоро они скроются из виду. Делать было нечего: Отахон медленно поднялся и сразу ощутил пульсирующую боль в ноге.
– Хоть бы Аллах помог не упасть! – пропыхтел он, устанавливая ногу и готовясь на нее наступить.