Я отчаянно почувствовал себя не на своем месте. Мне бы сейчас оказаться где-то далеко и не слышать и не видеть всего происходящего. Впрочем, примерно того же самого мнения был и хозяин квартиры. Он нервно мял пальцы и, в ответ на женины попреки, что-то бурчал себе под нос. Наконец, не выдержал и рванулся к ней.
– Я не понимаю, чего это ты перед ним разошлась. Мы сейчас кражу обсуждаем или наши семейные дела?
– Мы сейчас твое будущее обсуждаем. К сожалению, этот парень при всем этом присутствует изначально.
– А ты, значит, насчет милиции передумала, пускай он в следующий раз приходит, когда у нас со страховкой все в порядке будет, и все «несуществующие» вещи мы вывезем в безопасное место….
И резко замолчав, вернулся ко мне. Поднял с дивана. При этом посмотрел он на меня совсем иначе. Почти как на товарища по несчастью. Помолчав некоторое время, Окунев произнес сквозь зубы:
– Значит так, парень, бить я тебя не буду. Считай, повезло, – можно представить, с каким облегчением я вздохнул после этих слов. – Но просто так ты отсюда не уйдешь.
– Это что это ты задумал? – немедленно вмешалась жена. Окунев даже не обернулся на свою половину, лишь пристально в меня вглядывался. В его взоре я прочел решение, созревавшее буквально на глазах и уже обретшее некоторые ясные формы. Когда же эти формы оформились, как следует, Окунев произнес четко и ясно:
– Так вот, парень, хочешь выбраться отсюда, выполнишь одну задачу. А нет – пеняй на себя, – я трепыхнулся, но он перебил все возражения в зародыше. – Будет одно небольшое дельце на четверть часа. Тогда и разбежимся.
– Это что еще за дельце? – тут же всполошилась жена.
– Довольно простое. Обдумываю я, как двух зайцев убить. А ты, – он так ткнул пальцем в грудь, что я снова оказался на диване. – Ты мне в этом поможешь.
– Минуточку, это что же еще ты за авантюру задумал, – всполошились из прихожей.
– Не шуми, Галина, и выключи свет. Вот что я подумал: вернулись мы поздно, никто по дороге нас не видел, возможно, мы до сих пор с этой чертовой заправки добираемся. Я ясно выразился?
Жена побледнела, но тут же щелкнула выключателем. Окунев зажег ночник и в его свете стал рассматривать содержимое тщательно упакованной коробки из-под СВЧ. Запахло завистью.
– Да, – медленно произнес он, – ничего не забыл. Даже ордена нашел. Нет, ну… а говорит, второй раз на дело идет…. Короче, слушай внимательно, – в коробке остались ордена, монеты, складень и несколько шкатулок, подороже. К ним Окунев добавил менору, берестяные грамоты и одного из купидонов с часами. Затем, запаковав все, поднял голову. – Слышишь шум на лестнице?
Я навострил уши. Да, где-то за стеной послышалось топанье, шлепанье, затем кто-то включил музыку.
– Это просто банда какая-то, – немедленно вмешалась жена. – Каждые выходные здесь. Житья никакого не стало. Сколько