Пока я вяло мыл руки, брат успел разогреть суп в микроволновке. Я слышу, как он гремит приборами, как хлопает дверца холодильника, вскипает чайник. Все эти до боли знакомые звуки медленно возвращают меня к жизни. Я словно прихожу в себя после очередного кошмара. Вдруг накатывает желание разрыдаться, неудержимо, громко, как в детстве, но не от боли, а от облегчения. Я делаю глубокий вдох, медленно выдыхаю и вхожу в ярко освещенную кухню.
– Давай, ешь, ничего особенного предложить не могу, сам знаешь, какой я повар, – он со стуком ставит передо мной дымящуюся тарелку, рядом возникает чашка с горячим чаем.
Кирилл сооружает себе бутерброд, открывает ноутбук и утыкается взглядом в экран, то и дело сверяясь со стопкой бумаг, лежащих тут же. Он держит свое слово и дает время, чтобы я мог осознать произошедшее.
– Вообще-то, суп нужно употреблять внутрь, а не есть его глазами, так калории лучше усвоятся, – язвит он, увидев, что я сижу, уставившись в тарелку, но потом спохватывается и уже другим голосом говорит, – Если сейчас тебе не хочется есть, это не значит, что твой организм не нуждается в пище. Постарайся. Если понадобится, заставь себя. Станет легче, гарантирую.
Нехотя беру ложку, зачерпываю суп – но не чувствую ни вкуса, ни запаха. Просто горячая жидкость, в которой плавают ошметки мяса, кусочки картофеля и еще что-то. Это не добавляет аппетита, но я послушно съедаю все. Кирилл терпеливо ждет, то и дело ловлю на себе его внимательный взгляд, но он каждый раз отводит глаза и вновь утыкается в ноутбук.
– Ладно, а теперь отправляйся спать. Завтра решим, что делать дальше. Что такое?
– Никогда не думал, что доживу до такого. Я ведь всегда справлялся сам, – слышу отчаяние в собственном голосе и закрываю лицо рукой, это какое-то инстинктивное движение, попытка скрыть нахлынувшую слабость, – А сейчас все вышло из-под контроля.
– Ты и раньше, когда было нужно, принимал помощь, – если бы Кирилл вдруг заговорил со мной снисходительно, как с одним из своих пациентов, я бы обозлился. Но он просто констатирует факт.
– Да, но ведь тогда было другое. Реальное, а не то, что сейчас, – какие же подобрать слова, чтобы выразить свои опасения и страхи!
– Тебе нужна помощь. Ты достаточно долго боролся с этим один. Я больше не позволю тебе погрузиться в то состояние, в котором ты пребывал всю прошлую осень. Тогда я не очень понимал, что с тобой происходит, но сейчас я действительно готов помочь. Я знаю, ты примешь разумное решение. Ты всегда был до тошноты рационален. Думаю, и сегодня ты способен взвесить все за и против.
В его словах есть резон. К тому же, перспектива зависнуть в знакомой бездне, пугает, хоть я и запрещаю себе думать о такой возможности.
Кирилл улыбается:
– Вижу, твоя рассудительность вернулась. Я приготовлю постель в своей комнате. Зубную