– Спасибо, – кивнула с благодарностью. – Но…
– Убийцу нотариуса! Настоящего убийцу Кноппа!
Вдруг стало нестерпимо жарко. Загорелись щеки, и закололо в правом боку. Липа почувствовала необычайное волнение, возможно, сейчас она узнает разгадку этой запутанной истории из ее далекого детства.
– Если достопочтимый господин Краниц не будет меня перебивать, то я продолжу, – напомнил о себе Генрих. – И развяжите меня, в конце то концов! Я абсолютно безопасен, уверяю вас!
Переглянувшись с Липой, Егор нехотя перерезал веревку на руках доктора.
– Дальше сам справишься… – он оглядел помещение, почесал затылок. – Точно, чурбан!
– Сам такой! – вдруг совершенно по-мальчишески рассмеялся доктор, с наслаждением засовывая в рот вожделенный леденец. И куда только делся его напыщенный лоск?! Он даже не стал заботиться об испачканной одежде – вновь уселся на наковальню, взъерошил прилизанные волосы.
– А я что говорил?! – пробурчал Егор, освобождая деревянную колоду от шперака. – Барышня, вы сюда присаживайтесь… – бухнул ее возле Липы, – …а сюда ноги ставьте… – сбросил с плеч тужурку, обмотал ею Липины ноги в зеленых сапожках.
«Ох, хорошо хоть рубаха под низом была, а то чего доброго…. да он закаленный, верно, а заботливый какой!» – улыбнулась Липа, проведя рукой по склоненной голове. Егор дернулся, сверкнув «аметистами», глянул снизу вверх на девушку.
– Спасибо, Курт! Ты очень добр ко мне.
– Вам, Алимпия Аркадьевна, о семье заботиться надо, а не на тайные свиданки бегать, да по кузням мёрзлым скакать, – проговорил едва слышно, – и без вас все разузнал… не доверяете мне, стало быть…
– Эй, вы чего там шепчетесь? – раздухарился на наковальне Кроненберг. – Пора заплесневелое бельишко Грондбергов потрясти.
– Что это с ним? Будто подменили… – спросила шепотом Липа.
– Дурь в голову бьет, я же говорил… – так же тихо ответил Егор, обернулся к Генриху, – Ты, мусьё Монпансьё, заканчивай свой сказ, покамест не накрыло, а я уголек поворошу в печурке…
– Э-ге-гей, молодец! – замахал на него руками Генрих. – А если там улики?
– Вот и проверим…
– Нет, так не пойдет! – Алимпия решительно вскочила с импровизированного стула, сбросив на ходу ватник. Запутавшись ногами в тужурке, она чуть было не упала, но Генрих успел ее поддержать.
– Он и вас спеленал?!.. этот мистер, вроде как, Краниц. Хотя кто он там на самом деле – история замалчивает, – проговорил психиатр, помогая освободить Липины ножки. – А ваш братец был трусоватым парнем, да вдобавок ко всему маменькиным сынком, и если бы не баронесса, события, возможно, развивались бы совсем в другом направлении. Все началось в день оглашения завещания… и, да! хочу сразу предупредить,