Внутри царит полумрак, освящаемый светом тусклых неоновых ламп. Воздух тяжелый от сизого дыма, и пропитан алкоголем. В тесном помещении все кучкуются по интересам, образуя микрогруппы, но не сегодня. Все внимание приковано ко мне, как к новичку в давно устоявшейся группе. Мной интересуются и слушают. Я спорю с девушкой активисткой по имени Ника, с покрашенными в красный цвет волосами, внимательно меня слушающей сквозь корректирующие очки в роговой оправе.
«На протяжении многих тысяч лет человеческой истории спокойных времён практически не было. Войны племён, войны государств, войны за ресурсы, мировые войны. Ты, правда, думаешь, что в новом миллениуме всё изменится волшебным образом?».
«Да, человечеству нужно дать шанс». – Ника ответила довольно грустным тоном. Кажется, она не до конца уверена в своём ответе.
«Человечеству не нужен шанс. Человечество планомерно уничтожает само себя с самого начала существования. Социокультурные различия непреодолимы. Посмотри вокруг, вчерашние пацифисты, которые ратовали за мир, дружбу народов и единорогов продвигают культуру отмены. Заговорил на неудобную тему? Тебя забанят везде, уволят с работы, ты потеряешь друзей. Имеешь противоположное мнение? Ты фашист. Хотя, запрет любой противополжной большинству идеи, и есть фашизм».
«Нет, не фашизм. Если ты толкаешь речи на языке ненависти, тебя следует изолировать от общества».
«Как это, язык ненависти?».
«Этих убить, эти нелюди, этого нельзя, того нельзя. Речь с ярко выраженным негативным подтекстом. Удивительно, что такое вообще нужно объяснять».
«Я просто несу сам ответственность за свои чувства, и всем советую. Меня сложно оскорбить словами, я просто уйду в крайнем