Но ему этого казалось недостаточно. И Малахия отступил от двери.
На лице Пелагеи появилась небольшая, но безумная улыбка.
– Оно того стоило? – вновь спросила она.
И в этот раз он не спешил с ответом. На один удар сердца он не знал, что сказать. Не знал. Не знал.
«Что он сделал с Надей?»
Он столького лишился, но все еще помнил, как поднес к губам окровавленные кулаки калязинской девушки клирика. Девушки, которая вновь и вновь приставляла кинжал к его шее, но каждый раз находила причину, чтобы оставить его в живых. Прекрасной и раздражающей девушки, ставшей его ночным кошмаром, от которой он не мог оторваться, даже когда каждый виток ее нити вокруг его пальца все глубже погружал клинок в его сердце.
Малахия не знал, когда планы манипулирования ей сменились настоящими чувствами.
И сейчас еще больше злился на ведьму за то, что она заставила его вспомнить.
– Да, – прорычал он.
Пелагея усмехнулась.
– Тогда дай я сниму с тебя это тяжкое, смертоносное бремя. И дам тебе то, что ты хочешь. Ох, но знай, Chelvyanik Sterevyani, стоит тебе вступить на этот путь, обратной дороги не будет. Я могу забрать это и спрятать от тебя, но если ты когда-нибудь захочешь вернуть все обратно, то ощутишь такую боль, какую никогда не испытывал.
Она вложила ему в руку пригоршню костей.
– Это только начало. Вскоре их будет больше.
Ведьма не стала давать ему шанса передумать.
И поцеловала его.
И он тут же погрузился во тьму.
5
Серефин
Мелески
Своятовы Александр и Полина Розовские: «Близнецы родились в лучах двойной луны Миесты, но она не одарила их своей благодатью. А когда транавийские маги крови ради забавы разорвали их на части, зеркальные души близнецов раскололи землю надвое и погребли магов живьем».
Ксеши Руминский вел себя невероятно вежливо, пока Надя не покинула зал. Пока он провожал ее уход своими темными глазами, выглядывающими из-под капюшона, Серефин посмотрела через стол на Живию. Она в ответ усмехнулась, а затем встала и последовала за Надей.
– Это та самая? – спросил Руминский, указывая на дверь, за которой скрылась калязинка.
– Что? – Серефин подал знак слуге, чтобы тот наполнил его бокал. Он еще недостаточно напился для подобных разговоров.
– Та, которую вы выбрали бы, если бы Равалык не полетел коту под хвост. – А вот ксеши явно уже перепил, поэтому и вел себя так агрессивно.
– Вы говорите о произошедшем намного деликатнее, чем сказал бы я, – с усмешкой ответил Серефин. – Но нет. Вам бы хотелось, чтобы я ответил «да»? Не думаю, что ее смерть поможет мне скорее отыскать вашу дочь.
Руминский нахмурился.
– Убить ее не составит никакого труда, ваше величество.
Насторожившись, Серефин повертел стакан.