– Пророчество о погибели. Как удивительно это слушать от тебя, ведьма, – иронично отметил он.
– Ох, ты не станешь меня слушать, ведь так? Надменный мальчишка, гениальный, но глупый мальчишка. Однажды ты пожалеешь об этом. Тобой завладеет то, что ты ненавидишь больше всего. Подожди и увидишь сам. Но ты прав. Ты пришел ко мне не для того, чтобы слушать о погибели. Ты пришел ко мне за чем-то другим. Чем-то, что могу дать лишь я.
– Или забрать, – подтвердил Малахия.
Она хлопнула в ладоши.
– Или забрать! Ох, мальчишка все меньше и меньше походит на человека и все больше превращается в чудовище.
Стоило моргнуть, как Пелагея оказалась прямо перед ним, а ее пальцы крепко обхватили его подбородок и подняли вверх.
– Интересно, каким окажется твое сожаление на вкус? Будет ли оно сладким или горьким и мучительным, как яд? Такая самонадеянность, такая гениальность, такая уверенность в себе.
– И у меня есть все основания для этих чувств, – вот только его голос звучал не так уверенно.
– Ну конечно.
Малахия даже не заметил, когда ведьма стала выглядеть его ровесницей. Но сейчас ее почерневшие кудри вились вокруг бледного лица, а в темных глазах сияла тревога. Морщины больше не портили ее гладкую кожу, а расплывшиеся в улыбке губы стали пухлыми и темными.
– Красивый, высокомерный и могущественный. – Пелагея провела пальцами по его рту. – Что ты будешь делать, sterevyani bolen? Chelvyanik Sterevyani? Cząrnisz Swotep? Что уже сделал?
Он замер. Прошло уже достаточно времени с его пробуждения, чтобы отрывки воспоминаний всплыли на поверхность. Светлые волосы, мозолистые руки, веснушки на лице, наморщенный в задумчивости нос.
Калязинская девушка с окровавленными руками тянется к нему, но он отталкивает ее. Она дала ему так много, но Малахия разрушил ее, потому что посчитал, что этого недостаточно.
Его охватила злость на ведьму за то, что она привела его в чувство и заставила вспомнить это.
Он наклонился вперед. Ведьма прижала большой палец к его губам и слегка надавила на нижнюю, пока указательный палец не уткнулся в его клык. На языке разлился вкус ее крови, зарождая что-то внутри него.
Воздух с шипением вырвался из его груди. Ведьма улыбнулась еще шире и отняла руку. По ее пальцам стекала кровь. Она коснулась его закрученных спиралью рогов, которые прятались в его волосах.
– В тебе соединено такое удивительное противоречие, – пробормотала она. – Я спрошу вновь: оно того стоило?
– Да, – еле слышно ответил Малахия.
Она кивнула.
– Да. А когда тебя разорвет на части? Когда мальчик и чудовище больше не смогут уживаться вместе, когда ты поймешь, что зашел слишком далеко и достиг слишком многого, попав в самую глубокую пропасть, где обитают только самые темнейшие ужасы, это все еще будет стоить того? Подумай об этом. Хотя тебя же не интересуют пророчества о гибели.
Ведьма