– Да, ты не терял времени даром, приятель, – проговорил Реми, оглядывая кухню. – Ну и бардак ты здесь устроил!
– Через пару недель ты эту кухню не узнаешь! – откликнулся Деклан из соседней комнаты – столовой, где оборудовал себе столярную мастерскую.
Эффи приподняла край брезента.
– Пол великолепен. Реми, ты ничего не понимаешь! – воскликнула она, обводя рукой развороченное помещение. – Эта кухня как холст: ее нужно очистить, чтобы написать прекрасную картину!
– Вот кто меня понимает! Эффи, бросай этого кретина и переезжай ко мне!
– Хватит соблазнять мою девушку! – С этими словами Реми подошел к дверям. Деклан стоял с бензопилой в руках: сбоку свисает пояс с инструментами, за ухом – плотницкий карандаш. И, похоже, дня три не брился.
«Надо признать, – подумал Реми, – образ сурового мастерового чертовски ему идет!»
– Ну что, берешь нас в дело? Или, может, просто рядом постоим, восхищаясь твоим мужественным видом?
– Ну нет! Мне как раз не хватало двух пар рабочих рук. – Пила с визгом вонзилась в доску, осыпав Деклана дождем стружки. – Готовы пролить семь потов?
– Само собой! – Реми обнял Эффи за плечи. – Не забудь поставить мне пиво!
Четыре часа спустя они сидели на галерее у дверей свежеокрашенной кухни. Эффи почти утонула в рабочей одежде – старой джинсовой куртке Деклана; на носу у нее блестело пятнышко краски. Из соседней комнаты доносились звуки хард-рока. Запотевшие, только что из холодильника бутылки пива довершали картину.
Извлекая из пальца занозу, Деклан подумал о том, что это и есть та жизнь, о которой он всегда мечтал.
– Что это за куст там цветет? – спросил он у Эффи, махнув рукой в сторону сада.
– Камелия, – ответила Эффи. – Дек, грешно оставлять сад в таком состоянии!
– Знаю. Я им займусь.
– Ты не можешь заниматься всем сразу. Лучше найми кого-нибудь, чтобы сад привели в порядок.
– Старину Фрэнка и крошку Фрэнки, – предложил Реми, отхлебнув пива. – Они как раз по этому делу. Отличные садовники.
– Семейное предприятие? – Семейному бизнесу Деклан привык доверять. – Отец и сын?
– Брат и сестра.
– Брат и сестра и обоих зовут Фрэнк?
– Ну да. Папаша их, Фрэнк Ксавье, больше всего на свете обожал собственную персону, вот и назвал в свою честь и сына, и дочь. Я тебе дам их телефон. Скажешь, от меня.
– Пойду умоюсь, – проговорила Эффи, бросив взгляд на свои перепачканные краской руки. – Не возражаешь, если я поброжу по дому?
– Дорогая, – ответствовал Деклан, поднося ее руку к губам, – мой дом – твой дом.
– Хорошо, что я ее встретил первым, – заметил Реми, когда Эффи вышла.
– Да уж, повезло тебе.
– А ты, кажется, тоже на кого-то глаз положил, судя по тому, как поглядываешь в сторону Болота!
– Соперничество из-за Эффи привело бы к тому, что мы с тобой скрестили бы шпаги, поэтому ради спасения нашей дружбы я переключился